Собрание избранных рассказов и повестей в одном томе. Михаил Зощенко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ даром не прошла. Которые верующие монахи стали расходиться из монастыря. Первым ушел молчальник.

      – Ну, – говорит, – вас, трамтарарам, к чертям собачьим!

      Плюнул и пошел, хотя его и удерживали.

      А засим ушел я. Меня не удерживали.

      Рассказ певца

      Искусство падает, уважаемые товарищи! Вот что.

      Главная причина в публике. Публика пошла ужасно какая неинтересная и требовательная. И неизвестно, что ей нужно. Неизвестно, какой мотив доходит до ее сердца. Вот что.

      Я, уважаемые товарищи, много пел. Может, Федор Иванович Шаляпин столько не пел. Пел я, вообще, и на улицах, и по дворам ходил. А что теперешней публике нужно – так и не знаю.

      Давеча со мной такой случай произошел. Пришел я во двор. На Гончарной улице. Дом большой. А кто в нем живет – неизвестно по нынешним временам.

      Спрашиваю дворника:

      – Ответь, – говорю, – любезный кум, какой тут жилец живет?

      – Жилец разный. Есть, – говорит, – и мелкий буржуй. Свободная профессия тоже имеется. Но все больше из рабочей среды: мелкие кустари и фабричные.

      «Ладно, думаю. Кустарь, – думаю, – завсегда на “Кари глазки” отзывается. Спою “Кари глазки”».

      Спел. Верчу головой по этажам – чисто. Окна закрыты, и никто песней не интересуется.

      «Так, думаю. Может, – думаю, – в этом доме рабочие преобладают. Спою им “Славное море, священный Байкал”».

      Спел. Чисто. Никого и ничего.

      «Фу ты, – думаю, – дьявол! Неужели, – думаю, – в рабочей среде такой сдвиг произошел в сторону мелкой буржуазии? Если, – думаю, – сдвиг, то надо петь чего-нибудь про любовь и про ласточек. Потому буржуй и свободная профессия предпочитают такие тонкие мотивы».

      Спел про ласточек – опять ничего. Хоть бы кто копейку скинул.

      Тут я, уважаемые товарищи, вышел из терпения и начал петь все, что знаю. И рабочие песни, и чисто босяцкие, и немецкие, и про революцию, и даже «Интернационал» спел.

      Гляжу, кто-то бумажную копейку скинул.

      До чего обидно стало – сказать нельзя. Голос, – думаю, – с голосовыми связками дороже стоит.

      «Но стоп, думаю. Не уступлю. Знаю, чего вам требуется. Недаром два часа пел. Может, – думаю, – в этом доме, наверно, религиозный дурман. Нате!»

      Начал петь «Господи помилуй» – глас восьмой.

      Дотянул до середины – слышу, окно кто-то открывает.

      «Так, – думаю, – клюнуло. Открываются».

      Окно, между тем, открылось, и хлесь кто-то в меня супом.

      Обомлел я, уважаемые товарищи. Стою совершенно прямой и морковку с рукава счищаю. И гляжу, какая-то гражданка без платка в этаже хохочет.

      – Чего, – говорит, – панихиды тут распущаешь?

      – Тс, – говорю, – гражданочка, за какое самое с этажа обливаетесь? В чем, – говорю, – вопрос и ответ? Какие же, – говорю, – песни петь, ежели весь репертуар вообще спет, а вам не нравится?

      А СКАЧАТЬ