– Нет, – вежливо ответил он и предложил ей руку. – Присядем?
– Да, пожалуй, – соблаговолила она и опустилась на один из незанятых маленьких мягких белых когда-то диванчиков, ныне усилиями тысяч задниц превратившихся в черные.
«Как и души этих людей», – как-то философски произнес отец Педро, пытаясь отдраить неудержимый черный налет чистящим средством во время благотворительного посещения.
«Что, на души тоже садятся задницы?» – произнес он и задумался, полоснув по пальцу ножом, которым отдирал жвачки со стульев. Закапала красная, но не такая, как надо было бы, кровь – больше похоже на свекольный сок.
«Хорошо тем, на чьи души льется чистая кровь», – проговорил отец Педро, посмотрев на хлипкий ручеек почти розовой жидкости.
Наверное, на душу той, которую он любил, пролилась его кровь, а возможно, и нет – на нее села задница, и налет уже ничем не отмоешь. Однажды она посмотрела на него и сказала, что он слишком унылый. Он промолчал. Потом она добавила, что у него мало денег. Он еще раз промолчал. Потом она, тщательно готовя улыбку и сюрприз, следующий за ней, сказала, что они разные люди. Он молча пожал плечами и ушел. А через неделю понял, что не хочет стричь волосы и бриться. Он смотрел на себя в зеркало и не верил тому, как его ангельское лицо, похожее на фоторобот какого-нибудь наглого гангстера эпохи «сухого закона», никому не нравится. Этого просто не могло быть! Тогда он разбил зеркало и пошел в церковь, потому что ему отчаянно хотелось просто где-то побыть, а она была рядом. Почему в церковь, а не в кабак, спросите вы? Все бары находились через дорогу, а здание с колоколами рядом, и местами нервировало.
– И с кем же вы дули, как вы выразились? – сказал он, постаравшись, чтобы его голос звучал заинтересованно и почтительно.
– Эй, не устраивай тут спектакль, ты не кабальеро, – ощерилась неожиданно женщина и толкнула его в плечо. – Тебе же прям сейчас спать хочется.
– Ошибаетесь, сеньора, я как раз-таки кабальеро, – он усмехнулся и впервые со времени этого долгого и скучного дня ему стало весело. – Я даже идальго, вообще из Кастилии. Родриго меня зовут, красивое имя, правда, и такое средневековое? Родриго Пабло Бельтран де ла Сантиссима Тринидад, практически как Боливара, Сантос Уэрта. Прошу не любить и не жаловать, дамочка.
Тут женщина открыла рот, показав неожиданно вполне приличные фарфоровые зубы, а потом закрыла его снова.
– Ну, до того, с кем я дула, тебе, Святая Троица, очень сильно далеко. Хотя он был тоже Пабло…
Если до этого времени Родриго слушал вполуха, то сейчас он подумал, что, пожалуй, не зря судьба забросила его в это место с отцом Педро. А он-то считал это рутинной работой!
– Вииижу, ты напрягся, не впервой видеть колумбийку, правда?
– Признаться, я никогда не видел СКАЧАТЬ