Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 2. Александр Дюма

Чтение книги онлайн.

      – Почему? При чем тут король? – проворчала Ора. – Да разве король имеет право вмешиваться в подобные вещи?.. «Пулитика – пулитикой,– как говаривал Мазарини, – а любовь – любовью!». Раз ты любишь господина де Бражелона и он тебя любит, так венчайтесь. Я даю вам согласие на брак.

      Атенаис расхохоталась.

      – Ей-богу, я говорю серьезно, – продолжала Монтале, – и думаю, что в данном случае мое мнение стоит мнения короля. Не правда ли, Луиза?

      – Воспользуемся тем, что эти господа ушли, – сказала Луиза, – перебежим луг и скроемся в чаще.

      – Тем более, – заметила Атенаис, – что около замка и театра мелькают какие-то огни, словно готовятся сопровождать высочайших особ.

      – Бежим! – воскликнули девушки.

      И, грациозно подобрав длинные юбки, они быстро пересекли лужайку между прудом и самой глухой частью парка.

      Лавальер, более скромная и стыдливая, чем ее подруги, почти не подымала юбок и не могла бежать так быстро, как они. Монтале и де Тонне-Шарант пришлось подождать ее.

      В этот момент человек, скрывавшийся во рву, поросшем лозняком, выскочил и бросился по направлению к замку.

      Издали доносился шум колес экипажей, катившихся по дороге: то были кареты королев и принцессы. Их сопровождали несколько всадников. Копыта лошадей мерно постукивали, как гекзаметр Вергилия. С шумом колес сливалась отдаленная музыка; когда она умолкала, на смену ей раздавалось пение соловья. А вокруг пернатого певца в темной чаще огромных деревьев там и сям светились глаза сов, чутких к пению.

      Лань, забравшаяся в папоротник, фазан, примостившийся на ветке, и лисица, лежа в своей норе, тоже слушали музыку. Начинавшаяся внезапно в кустах возня выдавала присутствие этой невидимой публики.

      Наши лесные нимфы каждый раз легонько вскрикивали, но, успокоившись, со смехом продолжали путь.

      Так они дошли до королевского дуба, который в молодости своей слышал любовные вздохи Генриха II по прекрасной Диане де Пуатье, а позднее Генриха IV – по прекрасной Габриель д’Эстре. Вокруг дуба садовники устроили скамейку из мха и дерна, где короли могли спокойно отдыхать.

      XXII. О чем говорили под королевским дубом

      Шутки молодых девушек невольно замерли среди лесной тишины. Даже самая веселая, Монтале, заговорила серьезно.

      – Как приятно, – вздохнула она, – откровенно поговорить обо всем, главное – о нас самих.

      – Да, – отвечала мадемуазель де Тонне-Шарант, – при дворе под бархатом и брильянтами всегда таится ложь.

      – А я, – вздохнула Луиза, – никогда не лгу; если я не могу сказать правды, я молчу.

      – Этак вы недолго будете в милости, дорогая моя, – бросила Монтале. – Здесь не Блуа. Там мы поверяли старой принцессе все наши горести и желания. Она иногда вспоминала, что и сама когда-то была молода. Она рассказывала нам про свою любовь к мужу, а мы рассказывали ей про слухи о ее любовных похождениях. Бедная женщина! Она вместе с нами смеялась над этим; где-то она теперь?

      – Ах, Монтале, – вскричала Луиза, – ты опять вздыхаешь; СКАЧАТЬ