Мои пальцы едва не треснули, с такой силой они впились в мягкую спинку стула, на котором в прежние времена, более светлые и лёгкие, любил читать прессу Геральт. Он думает, что я собираю свои вещи, готовясь к переезду в престарелый дом? Как же это… Больно. Но я не из тех, кто сдается, а сейчас, чувствую, стану ещё и той, кто не позволит себя победить.
– Не дождётесь, – мой голос зазвучал металлом. – Это вещи Вольта. Я пожертвую их приюту.
– Мам…
– Я вижу вас насквозь. Всех вас. В конце концов, вы те, кого я взрастила. У Закари кредит, у тебя молодая жена, которая являет собой отдельную статью расходов. Вам нужна моя квартира. Может быть вы ещё не обсуждали этого вслух, но каждый из вас как минимум в уме уже наверняка посчитал, сколько с продажи моего пространства вам можно будет получить и сколько кому из вас достанется, и как вы распорядитесь вырученными средствами. Я уже проживала такой виток в своей жизни, так было с нашим домом…
– Раз уж ты первой заговорила об этом, тогда, откровенно говоря, всем было бы проще, если бы ты переписала квартиру на кого-то из нас. Каждому из нас ты можешь доверять, ты ведь знаешь. Мы не будем её продавать, просто так менее проблематично, чем позже со вступлением в наследство…
– Вступление в наследство происходит только после смерти человека, оставляющего наследство. А я, как ты можешь видеть, всё ещё жива и здорова.
Выражение лица моего сына стремительно менялось от уверенного к возмущённо-обиженному:
– Вот зачем ты так? Ты ведь прекрасно понимаешь, что мы делаем всё это не со зла, что мы просто пытаемся избежать проблем, ведь время подходит…
– Какое такое время?
“О, Геральт, как же тебе повезло не видеть того, что со мной делают наши с тобой дети!”
– Не заставляй меня говорить это вслух, мам.
– Почему не хочешь сказать? Говори то, что думаешь, или ты стыдишься своих мыслей? Или в мыслях у тебя лишь недостойное и постыдное? Так вот, сын мой, знай, что постыднее намекать на постыдное и просить слушающего догадаться о твоём постыдстве, чем говорить в лоб свой собственный стыд…
– Ладно! Я понял твою мысль! Скажу как есть. Тебе восемьдесят лет и ты можешь умереть в любой момент. Довольна? – он всерьёз спрашивает, довольна ли я тем, что могу умереть в любой момент?! – Мы просто пытаемся продлить тебе жизнь…
– Что-что вы пытаетесь? – я ведь не ослышалась?..
– Если у тебя случится приступ или ещё что-то неладное произойдёт с тобой здесь, где тебя никто не видит и где никто не придет к тебе на помощь, мы потеряем тебя! Если же тебе понадобится срочная медицинская помощь в присутствии специалистов, и эти специалисты будут рядом – это сможет продлить тебе жизнь.
– Предпочитаю сразу помереть…
– Ну вот что ты такое говоришь?
– Я говорю, что предпочитаю умереть сразу, нежели быть откачанной СКАЧАТЬ