Таврический сад. Нора Гайдукова

Чтение книги онлайн.

      Но это потом, а пока мы сидим над книгой и мучаемся. Эти замысловатые значки вызывали у меня ужас, даже одаренному Фимке, который в три года уже на скрипке играл, они не нравились.

      Точно помню: у меня слезы капали на этих братьев Гримм. Как чувствовала, к чему это приведет.

      Вот теперь я в Германии уже двадцать лет живу, да еще с немцем, и целый день по-немецки говорить должна.

      Правильно говорят: кто чего боится, то с ним и случится. А готический шрифт я начисто забыла. Зря папа старался, хотя, может быть, где-то в глубинах подсознания бродят детки из сказок братьев Гримм дремучими тюрингскими лесами.

      13.01.2020

      Берлин

      Таврический сад

      Улица Войнова, ныне Шпалерная, где я родилась, никогда не была уютной и приятной. Она казалась мне мрачной и пустынной, там не было ни одного кустика или деревца. Хотя я не знала, конечно, что громадное серое здание в конце улицы – это ГПУ, или «Большой дом», за глухими стенами которого творились какие-то страшные вещи.

      Пока я не ходила в детский сад, мною занимались няни. Родители были вечно на работе. Тогда ведь полагался всего один выходной. Мама работала врачом скорой помощи, посменно, так что я ее редко видела. Папа писал диссертацию по физиологии и пропадал среди своих лягушек и крыс в медицинском университете. Помню двух совершенно непохожих дам, приставленных ко мне на довольно долгое время. Одна была деревенская девушка Галя, цветущая полногрудая блондинка с русой косой, взятая из деревни и мечтавшая выйти в Питере замуж. Она водила меня гулять на набережную Невы напротив тюрьмы «Кресты». Я не знала, что это тюрьма, и красивые старинные здания красного кирпича представлялись мне старинными замками. Набережная не была еще оправлена в гранит, я сидела около воды и играла в песок своими формочками и лопаточками. Галя в это время флиртовала с солдатами, назначавшими ей там свидания. Она рассказывала, что я ее дочка от китайского студента, который ее бросил и уехал в Китай. Мои слегка раскосые глаза и стрижка каре с прямой челкой и правда выглядели по-восточному. Я все это слышала, но никак не вмешивалась в Галину личную жизнь. Пусть человек найдет свое счастье. В конце концов, Галя была уволена из-за частых свиданий с неизвестными мужчинами и заигрываний с моим папой, проявлявшим к ней какой-то мужской интерес. Или мама, замученная своей скорой помощью, так думала.

      На смену Гале пришла Анна Ивановна, сухонькая старушка «из бывших», к которой мужского интереса уж точно не могло быть. Тут началось мое настоящее воспитание, с упоминанием французских слов, «не комильфо», например. То есть быть вульгарной или делать что-то неприличное. Вместо тарелки вкусной пшенной каши от Гали я теперь должна была есть какие-то старушечьи «хрустики», противный гоголь-моголь (яйцо сырое, размешанное с сахарным песком) и на закуску – большую ложку рыбьего жира. Анна Ивановна научила меня правильно сидеть за столом и подносить ложку СКАЧАТЬ