Скрипнул на двери отпираемый Степаном засов, сам он покрепче сжал в руке кочергу и прислушивался, но за дверью было слышно лишь тяжёлое с пристоном дыхание.
Степан отворил дверь и шагнул на крыльцо, гость его стоял на верхней ступени лесенки, опираясь одной рукой на палку, а другой держась за перила. При свете мутной луны лица его под надвинутой на брови шапки видно не было, на плече у гостя висел небольшой дорожный мешок.
Степан открыл было рот, чтобы приветить гостя, но тут ему в бок упёрлось холодное ружейное дуло и негромкий, такой знакомый насмешливый голос сказал:
– Ну что, хозяин, принимай гостей!
Дрожь пробрала Степана до самой макушки, голос Захара он узнал бы и через сто лет. И вот теперь он стоял у крыльца, прислонившись к стене за оконной ставенкой, усмехался своей ухмылкой и упирал ствол ружья Степану в бок.
– Ты, хозяин, не боись, коли нам поможешь, мы тебя не обидим, – сказал тот, кто стоял на лесенке, и теперь, когда он заговорил громче, Степан узнал Микиту-Кутерьму.
– Ну, ступай в избу, да кочергу-то дай-кось сюды! Есть там у тебя ещё кто? – резко сказал Захар и ткнул дулом ружья Степану в рёбра, – Как положено путников угости да приветь, тогда может и в живых тебя оставим.
Они вошли в избу, Степан зажёг лампу и всё ждал, когда же эти двое распознают его. Но Захар сразу же кинулся осматривать дом, есть ли здесь ещё кто-то. А Микита устало опустился на лавку у двери и отложил свою палку. Нога у него была замотана окровавленной тряпкой, он морщился от боли и потирал озябшие руки.
– Давай, что в печи, всё на стол мечи! – хохотнул Захар, он хоть и перехватил ружьё, но всё же из рук его не выпустил, – А что, есть у тебя чем рану обиходить товарищу моему, а? А?… Так это ты!
Захар прищурился и подошёл ближе к Степану, который стоял возле стола и исподлобья глядел на своих гостей, раздумывая о том, как бы ему кинуться и достать под шестком топор.
– А, это ты, чёрт!… Ну же я тебя… по кускам разберу, – голос Захара охрип и низко раздавался под сводами избы, – В этот раз до кровавой пены… не выбересся, о смерти скорой молить станешь…
Он надвигался на Степана, достав из-за пояса короткий клинок. Степан стоял, глядя в сверкающие злобой глаза и приготовившись встретить врага… крови которого он тоже жаждал!
– А ну, стой! – грозно крикнул Микита и с трудом поднялся, – Охолонись, я сказал! Вы чего, сдурели что ли?! Ну-кась, я сказал!
Захар ощерился, дыхание его было прерывистым, тяжелым… но всё же он повиновался окрику своего главаря, хотя это далось ему с великим трудом. Ноздри раздувались от лютой злобы, рот разъехался в хищном оскале.
Степан же глянул мельком на Микиту, опустил голову и отошёл ближе СКАЧАТЬ