Тут даже дядька мой – полковник ФСБ в отставке, который абсолютно везде связи имеет, – нам не помощник. Одно дело «кого надо» кормить, чтобы они на бои глаза закрывали, а другое на «совращение малолетних». Еле договорились, чтобы она пост удалила из соцсетей про наш клуб. Но подписчицы её, успевшие заценить этот пост, нет-нет, но иногда появляются здесь. Одеты при том все одинаковы, точно пацанам подражают.
Фишка такая, чем страшнее вырядиться, тем типа нагляднее пример, что не одежда делает девушку красивой.
Поспорил бы.
Хотя именно эта малышка точно нарушает стереотипы. И непонятно даже, чем берёт в этой одежде бесформенной, её как-то защитить, что ли, сразу хочется. Стоит словно котёнок, заплутавший к шакалам.
А в данном случае, очевидно, шакал – я.
На меня ж она таращится, точно Чикатило перед ней из мёртвых восстал.
– Ну, – и по сторонам смотрю, её даже на Мальдивские посылать отчего-то не хочется, закруглять всё это надо да домой отправлять, пока мамка не потеряла. Тут и так местность не айс, а этому котёнку ещё до метро топать одной, – давай предъявляй и…
– Простите, – выдаёт слабо котёнок.
Всё еще испуганно, почти что без дыхания, слышу, как она воздух редкими глотками тянет. Что странно, она ведь далековато, а я все равно каждый её вдох отчётливо слышу.
Смотрю на неё. Притягивает почему-то именно шея, совсем неприметный участок: с двух сторон волосы, толстовка по горло, но я вижу, как девчонка сглатывает напряжённо.
Реально боится, а меня… прет?
Не от её страха, естественно, я вроде как с утра ещё был нормальным. Да ещё пять минут назад находился в своём уме. Не вставляло меня от робости девушек.
А тем более, малолетних. Дожился, мать твою…
С запозданием только осознаю, что она выдала, и удивляюсь. «Простите?» Нет, так со мной пикетчицы точно ещё не общались.
Извращенец, маньяк, мудак и козел. И даже после этого прощения они не просили.
– За что? – искренне не понимаю.
Девчонка на телефон мой подбородком указывает, что до сих пор кручу между пальцев. Не сразу понимаю, на что именно намекает. Хмурюсь и, очевидно, её ещё больше пугаю.
– Я… я… правда, не хотела в вас попадать, – тараторить во всю принимается, а я снова ловлю себя на мысли, что меня не на шутку торкают её вдохи – мягкие такие, между слов – мне будто что-то хочется с ними делать. Ближе их слышать. Или их вызывать. Не, это точно уже ни хрена ненормально. Ей лет-то сколько вообще? – Я… я просто… просто… Уф-ф-ф… Что ж за день-то такой?!
И почти что скулит, пальчики на ручках в кулачки сжимает, разревётся ж вот-вот. А у меня от этого за грудиной что-то в натяжку идёт. Вот дела, млять…
– Эй, давай, СКАЧАТЬ