Похоже, незнакомка решилась на встречу с детективом спонтанно, без долгих взвешиваний за и против. Айчилан не ошиблась: брать в оборот состоятельную клиентку надо было сейчас, пока не схлынул запал.
В офис она заявилась прямиком из ночного клуба или с частной вечеринки неподалёку. Об этом свидетельствовал не только броский макияж и запах алкоголя, но и покрывавший смуглую кожу нитевидный узор. Такие рисунки наносились специальной краской, слабо различимой при свете обычных ламп, но превращавшейся в яркую флуоресцентную сеть под лучами клубных прожекторов. Долго краска не держалась, исчезая за несколько часов, так что планы на сегодняшнюю ночь у гостьи предполагались куда более весёлые, нежели затяжные гляделки с незнакомым мужиком.
– Не возражаете, если я закурю? – первым прервал молчание Глеб.
– Если угостите.
Из-за её бархатистого голоса Пёстельбергер впервые пожалел, что привык не к электронным сигаретам и не модным нынче тэ-капсулам, а к старым дерьмовым никотиновым палочкам, почти исчезнувшим из продажи. Раз в год несколько блоков ему присылал благодарный клиент из Армении. Но и в этих сигаретах давным-давно не водилось настоящего табака. И даже картона от коробок, в которых этот табак когда-то хранился на складе. Вместо ответа детектив продемонстрировал название марки, повертев упаковку в руках.
– Сойдёт?
– Вполне, я неприхотливая.
«Вот уж вряд ли», – хмыкнул про себя Глеб. Он привстал, перегнулся через стол и протянул открытую пачку, затем предупредительно поднёс зажигалку. Женщина закурила, бросила на собеседника понимающий взгляд и усмехнулась. В больших тёмных глазах, казавшихся усталыми из-за смазанных теней, заплясал оранжевый огонёк.
– Любите Кандинского? – Она кивнула на репродукцию за спиной детектива, где навстречу друг другу летели полоски и многоугольники, словно решившие сойтись в смертном бою.
– Бывшая жена любила. Вечно таскала меня по выставкам.
– Вот как… – женщина выпустила струйку дыма и замолчала.
– Не подумайте, что я вас тороплю. Можем посидеть, покурить, посмотреть на город.
– Меня зовут Канья.
– Канья – а дальше?
– Канья Фархатова.
Пёстельбергер покосился на голубой шар «РобоТеха», маячивший за окном.
– Верно. Олег Фархатов – мой муж.
Глеб недоверчиво приподнял брови, затем нахмурился. Интуиция не подвела Айчилан – клиентка была более чем платёжеспособна. Олег Фархатов являлся основателем, главным акционером и бессменным руководителем «РобоТеха». В определённых кругах он слыл человеком-легендой, символом не только самой успешной российской корпорации на рынке кибернетических СКАЧАТЬ