Кто-то взял Георгия под руку. Он обернулся – отец.
– Быстро пойдем, Виктор Дмитриевич зовет!
– Зачем? Ты что, говорил с ним обо мне?
– Нет, сам удивляюсь. Подошел офицер, сказал – главком зовет с сыном вместе.
Они пошли к трибуне. Здесь было много офицеров: стояли кучками, оживленно разговаривали, смеялись. Георгий встретился взглядом с обособленно стоящим майором Ивлевым: недавно тот получил повышение и стал начальником особого отдела. Вчера он вызвал свежеиспеченного лейтенанта, поздравил с окончанием учебы, поблагодарил за сотрудничество. Балаганский думал, что это прощание, но неожиданно услышал:
– Твое личное дело по нашей линии я отправил в часть. Как прибудешь, с тобой мой коллега встретится. Может, тебе какая-нибудь помощь понадобится…
Приподнятое настроение моментально улетучилось. На какое-то мгновение Георгия охватил ужас: «Они теперь от меня не отстанут!»
– Так это что, навсегда? – спросил он.
– Ну, что ты помрачнел? – рассмеялся особист. – Вот станешь с нашей помощью генералом, тогда, конечно, с учета снимут. Или когда на пенсию выйдешь.
Сейчас Ивлев безразлично отвернулся, как будто они вообще не были знакомы.
Зато их с отцом беспрепятственно пропустили на трибуну, где генерал Федоров увлеченно рассказывал что-то главнокомандующему и какому-то солидному седовласому мужчине в гражданской одежде.
– А вот мой личный пилот, Петр Семенович, ас из асов! – улыбнувшись, Толстунов шагнул навстречу, пожал руку отцу, потом Сергею. – А про тебя отец много рассказывал. И что характерно: никогда за тебя не просил: ни в Москве оставить, ни теплую должность подобрать!
Генерал-полковник обернулся к начальнику академии.
– А у тебя пятеро незаменимых – в столице без них не обойтись!
Федоров смущенно кашлянул.
– Так просят со всех сторон, Виктор Дмитриевич! Иногда отказать неудобно.
– Неудобно на потолке спать – одеяло падает! – буркнул генерал-полковник.
А гражданский назидательно сказал:
– Вот тут и надо проявлять партийную принципиальность!
Толстунов похлопал Балаганского-младшего по плечу.
– Может, у тебя есть просьбы, пожелания?
Конечно, проще сказать: «Никак нет!» и быть благосклонно отпущенным самым большим начальником в ракетных войсках. Но Георгия будто кипятком обдало.
– Товарищ генерал-полковник, есть просьба!
Федоров даже глаза выпучил: формальный вопрос, неужели непонятно! Куда он лезет, этот юнец?! Какие могут быть просьбы к главкому на трибуне после выпуска? И седовласый удивился. И отец. Даже сам Толстунов не ожидал такого ответа, улыбка исчезла, лицо стало строгим.
– Слушаю, товарищ лейтенант!
СКАЧАТЬ