– Анастасийка, наверное, с соседней улицы. Про муку-то свою, небось, опять спрашивала? – в голосе ее прозвучала насмешка.
– Угу, – промычала Гуля и улыбнулась.
– Надо было ей в рожу солью кинуть, чтоб она сюда больше не таскалась! – с хитрой улыбкой проговорила баб Дуся, – вот мука будет, отдам ей долг и все выскажу, что о ней думаю! Зараза такая! Еще что-то она у тебя спрашивала?
– Нет, – ответила девочка, – только смотрела на меня, как на диковинку. Все тут на меня как-то странно смотрят.
– Ну, не каждый день к нам в Заозерье гости приезжают, вот и смотрят. Ничего, через неделю привыкнут, – успокоила Гулю баб Дуся.
Гуля села за стол, наблюдая за проворными движениями бабушки. Снежок, обнюхав платье баб Дуси, улегся под столом, положив голову на лапы.
– Бабушка, а вот ты мне говорила, что в своей комнате молишься. А ты правда веришь в Бога? – неожиданно спросила Гуля.
Бабушка обернулась и удивленно взглянула на нее.
– Верю, – ответила она, – а чего это ты об этом спрашиваешь?
Гуле вдруг стало стыдно за то, что она без разрешения осматривала сарай, но мама ей всегда говорила, что жить проще, когда все делаешь вовремя – говоришь, когда нужно говорить, спрашиваешь, когда нужно спросить, и молчишь, когда нужно молчать. Люди вечно путают все местами и, тем самым, усложняют себе жизнь. И Гуля собралась с духом и произнесла:
– У тебя иконы в сарае лежат. Я случайно увидела. Тебе разве они не нужны?
– Иконы?
Баб Дуся замешкалась, но лишь на пару секунд, а потом произнесла уверенно:
– Ах, иконы! Так я их специально все из дома-то вынесла.
–Зачем? – искренне удивилась Гуля.
– Вера, она не в иконах, а в сердце.
Баб Дуся замолчала, уголки ее губ поползли вниз. Потом, видя пристальный и ждущий Гулин взгляд, она села на лавку и задумчиво вздохнула:
– Не знаю, поймешь ли ты…
– Я уже не маленькая, бабушка. Мама со мной всегда обращалась, как со взрослой.
Вспомнив о маме, Гуля вновь почувствовала, как ее тоска поднимается вверх со дна души. Видимо, лицо девочки стало таким несчастным, что баб Дуся тут же положила руку ей на плечо.
– Ладно, раз не маленькая, то расскажу коротенько.
Взгляд ее стал загадочным, она словно смотрела в саму себя, вспоминая то, что когда-то с ней произошло. А потом она заговорила тихо и медленно, делая паузы после каждого предложения:
– Давным-давно, когда мамка твоя была чуть старше, чем ты сейчас, проходил через наше Заозерье старец. Звали его Емельян. И вот попросился он ко мне на ночлег. Так уж вышло, что никто его в нашей деревне к себе не впустил, а мой-то дом был последним. На меня у него была последняя надежда. Ну я сжалилась, да и впустила его. Хотел Емельян в сарае на сене ночь спать, но я ему в кухне на лавке постелила. Какой-никакой, а все равно человек, а не скотина. Одежда на Емельяне была вся СКАЧАТЬ