Соль и сахар. Ребекка Карвальо

Чтение книги онлайн.

      – Убирайся! – вопит донья Эулалия. Ее лицо искажается таким гневом, что слезы катятся по щекам.

      Педро поспешно встает между доньей Эулалией и мамой, чтобы удержать свою мать подальше от нас.

      Мама отодвигает стул и встает, чтобы уйти. Я отпрыгиваю в сторону в последнюю секунду, когда он врезается в стену, в результате некоторые сертификаты падают, по всему полу разлетаются стекла.

      – УБИРАЙСЯ! – Донья Эулалия верещит так, что у нее на лбу вздувается жила.

      Мама делает шаг к столу.

      – Если вы перейдете мне дорогу, если будете тыкать пальцами в мою дочь, если попытаетесь навредить моему бизнесу, я без колебаний буду с вами бороться, – говорит она, в упор глядя на сеу Ромарио. – Можете сколько угодно говорить, что сожалеете, но это не сотрет годы боли, которые вы причинили моей матери. Наша вражда в силе. Моя мать прожила свою жизнь не напрасно!

      Мамины слова звучат как официальное объявление войны.

      6

      СУББОТА, 23 АПРЕЛЯ

      На следующее утро я нахожу маму на кухне «Соли».

      Покупателей пока нет, что очень необычно для субботы. Но я надеюсь, что это просто означает, что большинство людей не в курсе, что мы снова открылись.

      – Ты встала, – говорит она, взглянув на наручные часы.

      – Не могла уже больше спать.

      По кухне разливается тепло и аромат свежего хлеба – тыквенного, черного с семенами кунжута, посыпанных орегано багетов. Я замечаю свежий букет подсолнухов, лежащий перед рецептом прабабушкиного боло де фуба. Бабушка обычно оставляла эти цветы для своей матери, как будто рецепт за стеклом на стене был святыней. Теперь цветы здесь, чтобы в первый раз почтить бабушку.

      Мама ловит мой удивленный взгляд.

      – Почему бы тебе не пойти и не взять пару табуреток? – говорит она. – Давай позавтракаем на кухне.

      Когда я возвращаюсь с табуретками, мама уже расставляет на деревянном прилавке тарелки.

      Сладкий картофель. Пюре из батата под вяленой говядиной. Французский хлеб. Сливочное масло. Миска теплого кускуса. Как будто она пытается накормить целую армию.

      – Я не очень хочу есть, – признаюсь я.

      – Это на тебя не похоже – отказываться от завтрака, – замечает она, подмигивая. И мое сердце замирает, потому что мама подмигивает точно так же, как раньше подмигивала бабушка. – И ты почти не ела прошлым вечером. Тебе нужно поесть.

      Я присоединяюсь к ней у стойки, стараясь не думать о том, что без третьего табурета в центре, чтобы уравновесить нашу семью, стойка кажется намного шире, чем она есть на самом деле.

      Завтрак начинается в молчании, только холодильник гудит на заднем плане.

      Я добавляю сливочное масло к батату, и ложка тает у меня во рту, согревая изнутри. Беру по одному маленькие кусочки оставшейся со вчерашнего вечера вяленой говядины и жую их с закрытыми глазами. Позволяю СКАЧАТЬ