– Так говорить Нософф. Он это обещает.
– Отлично! – от радости Веерская чмокнула своего продюсера в лоб, оставив на его челе яркий след губной помады. – Позвони Максименко, пусть порадуется! Впрочем, я сама сейчас позвоню! И вот что еще! Сегодня вечером мы все втроем идет отмечать это в ресторан!
– Но Крэстиночка… Мы еще не получить деньги…
– А уж когда получим – вообще загуляем! – засмеялась Веерская.
Пенза
Последующие три дня для Шмюльца были полностью загружены. У него совсем не было свободной минуты, он был сильно занят. Он пил. Он пил со всеми – с друзьями, со знакомыми, с появившимися родственниками о существовании которых он не помнил, просто с незнакомыми лицами разного рода деятельности. Пил на работе, в барах, на дворовых лавочках, на квартирах, в автомобилях. Трое суток слились в одно нескончаемое попоище, прерываемое только на сонное забытьё. Вроде и пить-то ему больше не хотелось, вроде и тошнило уже от одного вида спиртного, но появлялся кто-то с кем он еще не пил и ему приходилось пить снова и снова.
Утром 20 июня на третьи сутки безпощадного запоя он кое-как приплелся на работу. Пошатываясь от дурноты он смотрел на станки, на датчики, на рабочих и не совсем понимал что нужно делать. Похмельные мучения продолжались целый день. Хорошо, что Плотников приехал уже вечером, в девятом часу (иногда он мог приехать в совершенно непредвиденное время, даже глубокой ночью) и не видел состояния Шмюльца. К тому времени Шмюльц еле жил. Он поднялся к Плотникову в кабинет и пожаловался ему, что, мол, сильно чем-то траванулся и просит отпустить его с работы. Как это ни странно шеф не отказал. Видимо голова Плотникова была занята чем-то другим и он не стал пытать Шмюльца расспросами и даже не возопил: «А кто вместо тебя, долбоящер, будет линии держать? Может я? Может Господь Бог на небесах!?»
Выйдя из ворот под тихий синий закат Шмюльц первым делом направился в виноводочный отдел магазина «Слоненок». Купил две бутылки крепкого пива. Одну оприходовал прямо за углом, вторую на остановке, пока дожидался маршрутку. Крепкое пиво подействовало на Петра Степановича. Настроение улучшилось, тонус поднялся, глаза заискрились. Сидя в неудобном маршруточном кресле, он кое-что придумал. Он не поедет домой, как мечтал об этом весь день. Он поедет в другое место. Достав свой мобильник, он позвонил своей дочери Алене и попросил ее приехать на улицу Московскую. Сам он проявился в назначенном место первым и, ожидая свою дочь в ближайшем магазинчике купил четвертушку водочки, которую тут же и благополучно выпил, закусив купленным в этом же магазине шоколадным батончиком.
Приехавшая Алена оказалась тоже под градусом (как всегда). Но Шмюльц не стал ее ругать, наоборот, он крепко обнял ее, даже расцеловал в обе щеки и лоб. Они как-то нашли общий язык, ведь пьяный пьяного всегда поймет даже без слов.
– А СКАЧАТЬ