Настенька. Элина Лунева

Чтение книги онлайн.

      Вестник полуночи…

      Я говорила, а девушки все обратились в слух, подавшись вперёд и ловя моё каждое слово. Когда же последние строки стихотворения закончились, они так и продолжали молчать.

      Наступила полнейшая тишина, нарушаемая лишь тихим треском лучин, да далёким лаем собак где-то на улице. И вдруг в этом полнейшем безмолвии, с громким скрипом распахнулась дверь. Все девушки испугано обернулись и замерли.

      Из тёмного дверного проёма показалась сначала одна человеческая нога, затем другая… Кто-то из девушек неожиданно взвизгнул. К одному испуганному девичьему голосу добавился второй, затем третий. Через каких-то пару секунд ор и визг стоял такой, что я чуть не оглохла.

      – Уууу, шалые! – раздался чей-то низкий голос от двери.

      И в следующую минуту в избу ввалился подвыпивший Макар, сыпля проклятиями на бестолковых девиц, которые перебудили половину села своими истошными воплями.

      Глава 9

      Воскресенье ознаменовалось большим праздником – проводами масленицы. И как сказал мой домовой: «Разговению конец, посту великому начало».

       С самого утра на улице наблюдалось оживление. Даже мне было видно, как мимо моей избы туда-сюда снуют односельчане и деревенская ребятня.

      – Настя! – раздались громкие девичьи голосочки откуда-то с улицы.

      Мне даже показалось, что я ослышалась, но прижав свой нос к холодному стеклышку окошка, увидела три фигурки возле моего забора, одна из которых активно махала мне рукой.

      – Матрёнины сёстры тебя на гуляние кличут, – разъяснил всё происходящее Казимир, – Давай, красавица, собирайся. Не дело молодой девке от людей прятаться.

      И с этими словами он приготовил мне плотный сарафан, и валенки. А мои тёплые штаны, которые я обычно надевала, когда собиралась на улицу, он поспешно засунул в сундук, а затем посмотрел на меня осуждающе и безапелляционно.

      – Ладно, ладно, сарафан так сарафан, – сдалась я на его немой уговор.

      Обрадованный моей сговорчивостью, домовичок лихо соскочил с одного сундука, приоткрыл крышку другого и выудил из его недр красивый синий платок, сплошь расшитый красной шелковой нитью.

      – Под цвет твоих очей, – довольно ухмыльнулся нечисть, передавая мне убор.