Холодные блюда. Русская еда в русской культуре. Алексей Митрофанов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Осип Мандельштам превозносил калач в рассказе под названием «Египетская марка»: «И калач, обыкновенный калач, уже не скрывает от меня, что он задуман пекарем как российская лира из безгласного теста».

      Царь Алексей Михайлович любил смесные, то есть смешанные калачи. Их пекли из смеси пшеничной и ржаной муки, а при приготовлении добавляли сахар, соль, фруктовые сиропы (натуральные, естественно), изюм, шафран, тмин, мяту, кардамон, миндаль, анис, имбирь, корицу, лавр, гвоздику и еще что-нибудь, по настроению повара.

      При этом сахар составлял пятую часть всего замеса.

      Эти калачи были не только царским лакомством, но также инструментом для показа царского расположения. Самым дорогим сотрапезникам Алексей Михайлович лично отщипывал кусочки чудо-калача. И жаловал их этими кусочками.

      А Мария Ивановна Пришвина, мать писателя Михаила Пришвина, употребляла калачи особым способом. Разрезала пополам, одну половину намазывала черной зернистой икрой, посыпала мелко нарезанным зеленым луком, накрывала другой половиной – и ела вприкуску с охлажденными свежими огурцами.

      Московская же улица Покровка в 1838 году выглядела так: «Проезжая мимо, вы постоянно слышите, как бородатый мужик, хлопая по калачу, как паяц по тамбурину, кричит вам: «Ситны, ситны, калачи горячи!"… А потом вы видите пять или шесть белых кружков на синей вывеске, а наверху надпись, бог знает какими буквами: «Колашня»».

      А еще разносчики кричали:

      – Калачи горячие хороши!

      Калашная философия

      Облонский и Левин в романе Льва Толстого «Анна Каренина» разговаривали «за жизнь»:

      « – Не понимаю, как бы я теперь, наевшись, тут же пошел мимо калачной и украл бы калач.

      Глаза Степана Аркадьича блестели больше обыкновенного.

      – Отчего же? Калач иногда так пахнет, что не удержишься».

      А Владимир Гиляровский говорил своим нежданным визитерам: «Самовар на столе, свежие филипповские калачи и сливочное масло тоже, а стакан красного вина уж как-нибудь найдется! Рассаживайтесь, друзья!»

      Гиляровский очень уважал филипповские калачи. Описывал особенную технологию, позволяющую торговать ими по всей России: «Железных дорог тогда еще не было, – по зимам шли обозы с его сухарями, калачами и сайками, на соломе испеченными, даже в Сибирь. Их как-то особым способом, горячими, прямо из печки, замораживали, везли за тысячу верст, а уже перед самой едой оттаивали – тоже особым способом, в сырых полотенцах, – и ароматные, горячие калачи где-нибудь в Барнауле или Иркутске подавались на стол с пылу, с жару».

      Калач был желанным участником любого чаепития. – и богатого, и не очень. Федор Достоевский писал в «Бесах»: «Баба скоро внесла чай, то есть большущий чайник горячей воды, маленький чайник с обильно заваренным чаем, две большие каменные, грубо разрисованные чашки, калач и целую глубокую тарелку колотого СКАЧАТЬ