Страсти по Распутину. Убийство, которое изменило ход истории. Лана Паршина

Чтение книги онлайн.

      Косвенные доказательства того, что Распутин уехал с Юсуповым в ночь своего исчезновения, были, конечно, недостаточны для обвинения князя в его причастности к делу. Но тут неожиданно удача улыбнулась подполковнику Попелю.

      В то время как генерал-майор Попов утешал дочерей исчезнувшего, Попель допрашивал «мелкую рыбешку», которая знала куда больше, чем ближайшие родственники. Важной свидетельницей по делу оказалась Екатерина Ивановна Печеркина (1887–1956). Ее называли дальней родственницей Григория Распутина, а по факту она была племянницей Дмитрия Ивановича Печеркина (в монашестве Даниила), с которым Распутин начинал странствовать по святым местам. Вместе со своей теткой Евдокией Ивановной Печеркина служила в доме Распутиных.

      Полный текст протокола допроса:

      «Зовут меня Екатерина Ивановна Печеркина, 29 лет, православная, крестьянка Тобольской губернии, Кураковской волости, д. Ланбина.

      16 декабря у Распутина был прием, народу посторонних не было, за день перебывало не более 10 человек. Из посетивших помню только Головину, которая пришла около 12 часов дня, а ушла около 9 часов. В 9 часов вечера, кроме Распутина и его семьи, никого не было дома. Около 11 часов вечера дети и племянница Анна пошли спать, а сам Распутин лежал на своей кровати одетый, в сапогах. Я спросила: “Что не раздеваетесь?”, на что он ответил: “Я сегодня ночью иду в гости”. Я спросила: “К кому?”, а Распутин ответил: “К Маленькому, он за мной заедет” – и приказал ложиться спать. По фамилии Маленького я слышала только, что это муж великой княгини Ирины Александровны. После же исчезновения Распутина в последние два дня я узнала, что фамилия Маленького – князь Юсупов. Этого Маленького в квартире Распутина я видела два раза – около 20 ноября, в день Введения в храм Пресвятой Богородицы, и в первых числах декабря сего года. Оба раза приходил с Головиной через черный ход в штатском. Хоть Распутин приказал мне спать, но я ушла на кухню и не уснула.

      Распутин надел шелковую голубую рубашку, вышитую васильками, но не мог застегнуть все пуговицы на вороте и пришел ко мне на кухню, я ему пуговицы застегнула. В это время с черного входа раздался звонок. Распутин сам открыл дверь. Входивший спросил: “Что, никого нет?”, на что Распутин ответил: “Никого нет, и дети спят, иди, миленький”. Оба пошли на кухню мимо меня в комнате, а я находилась за перегородкой кухни для прислуги и, отодвинувши занавеску, видела, что пришел Маленький. Вскоре Распутин стал выходить через кухню, я в это время лежала уже в постели. Он тихо сказал, что парадную дверь он запер, выйдет через черный ход и этим же ходом и вернется. И приказал за собой дверь запереть. Я ответила: “Хорошо”.