– Не сомневайся.
– Что у нее было? Грудь седьмого размера воспалилась до десятого?
– Лиля, – муж усмехнулся, носом уткнулся мне в шею. – Ты как маленькая. Дети так же ревнуют родителей к работе.
– Но ты впервые не ночевал дома.
– В первый и последний раз, – заверил Давид. Щекотно потерся носом и шумно втянул мой запах. – М-м-м. Черт. Хочу тебя.
– Жди до вечера, – покосилась на дверь.
В его кабинете у нас не было никогда, хотя Давид и намекал. Но мне неприятно, стоит представить, как он тут голых женщин лапает, фломастером на их коже черкается, из каждой делая совершенство – пропадает всякое желание.
– На обед приедешь? – развернулась и спиной откинулась на его грудь.
– Работы много, любимая.
– А ночью ты кому звонил?
Пауза.
После которой прозвучал ровный голос мужа:
– Звонил? Никому. Пациентка пульнула сообщение с кучей восклицательных знаков. И если бы я не поехал – меня бы через экран ее желчью прибило. Она прямо вне себя была от злости.
Сижу у него на коленях.
И смотрю на статуэтку богини красоты, что пристроилась между монитором и рамочкой с моей фотографией.
– Мне показалось, что ты кому-то звонил.
– Показалось, – заверил муж. – Лиля, ты же с мигренью свалилась. Как, кстати, любимая, получше?
Он поцеловал меня в затылок.
– Здесь болит? – шепнул. С поцелуями добрался до виска. – А здесь?
– Уже не болит, – улыбнулась и прижалась к нему.
Наверное, да. Показалось. Голова так трещала…
Но есть еще сообщение пациентки с кучей восклицательных знаков.
Попросить показать или нет?
Ушла в мысли. И рассеянно уставилась на дверь, которая открылась без стука. На пороге выросла женщина в белом халате – операционная медсестра Люда.
– Давид, там тебя требуют. Лиля, как жизнь? – кивнула она мне.
– Скажи, что я занят, – отозвался муж. – И дверь закрой с той стороны, спасибо, – выпроводил он Люду, когда она уже собиралась возразить.
Стало неловко.
Сижу тут, отвлекаю его своими глупостями.
– Наверное, что-то срочное?
– Подождут. Я еще не наобнимался, – Давид прижал меня к груди. Точно до вечера будем терпеть? Я что-то соскучился.
– Точно, – хмыкнула и усилием убрала его руки, скользнувшие мне под толстовку. – Кстати, – повернулась. – А почему Люда к тебе без отчества обращается?
– Только сейчас заметила? – Давид улыбается.
– Только сейчас спрашиваю.
– Потому, что я не начальник, а друг, – охотно пояснил муж. – Атмосфера в коллективе, любимая. Это как погода. Если погода плохая – что люди делают?
– Берут зонт.
– Так вот я – тот СКАЧАТЬ