Последняя империя. Падение Советского Союза. Сергей Плохий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ дома, где сторонники Ельцина строили баррикады. Теперь москвичи понимали, что сопротивление возможно, и знали, куда идти.

      После пресс-конференции стало ясно, что у заговорщиков нет лидера. Тайным вдохновителем переворота был Крючков, но формально власть получил Янаев, а он, будучи искушенным аппаратчиком, пытался удержаться на вершине единственным известным ему способом – избегая ответственности. Валентин Павлов, призывавший к жесткому воздействию на оппонентов и забастовщиков, допился до гипертонического криза и отлеживался в больнице. Маршал Язов и министр внутренних дел Пуго были на ножах с тех пор, как их подчиненных стали привлекать для борьбы с национально-освободительными движениями и ни одна из сторон не собиралась признать себя ответственной за неудачи. В Минобороны приехала супруга Язова Эмма и стала умолять мужа порвать с ГКЧП и позвонить Горбачеву. Язов сказал: “Эмма, ты пойми, я один”. Маршал смотрел трансляцию пресс-конференции и качал головой. “Дима, – сказала Эмма Евгеньевна мужу, – с кем ты связался! Ты же над ними всегда смеялся”⁶.

      После пресс-конференции члены ГКЧП собрались в кабинете Янаева. От эйфории не осталось и следа. Теперь они увидели: Ельцин представляет собой реальную угрозу. Утро 20 августа началось со служебной записки КГБ о допущенных накануне ошибках: ГКЧП не смог ввести чрезвычайное положение, определить местонахождение и изолировать лидеров оппозиции, перекрыть каналы связи между оппозиционными группами и поставить под контроль медиаресурсы. Была еще одна плохая новость: вероятность того, что Верховный Совет одобрит действия ГКЧП, таяла на глазах, поскольку ползли слухи, что Горбачев жив и здравствует. В то утро Крючков, Язов и Пуго приказали разработать план штурма Белого дома⁷.

      Весь день 19 августа Борис Ельцин провел в Белом доме. Его жена Наина, младшая дочь Татьяна и другие члены семьи укрылись в небольшой квартире на окраине Москвы, принадлежавшей президентскому охраннику. Они покинули Архангельское-2 вскоре после того, как лимузин с российским флажком умчал президента в Москву. Семью посадили в “рафик” охраны. Боре и Маше, маленьким детям старшей дочери Ельцина Елены, сказали, что если охранники прикажут лечь на пол, они должны немедленно подчиниться. “Мама, они в голову стрелять будут?” – спросил мальчик. Эта фраза потрясла семью. При выезде из поселка микроавтобус осмотрели сотрудники КГБ. В ночь на 20 августа Татьяна из уличного телефона-автомата позвонила в Белый дом, но ей так и не удалось поговорить с отцом. Ее заверили, как она вспоминала, что “все нормально, папа практически не спит, непрерывно работает, настрой боевой”⁸.

      Ельцин чувствовал себя в своей стихии. Исходящие от него чувство силы и убежденность в победе создали российскому лидеру такую ауру, о которой члены ГКЧП могли лишь мечтать. Харизматический политик, тонко чувствующий настроение масс, Ельцин с готовностью шел на риск, чего нельзя было сказать о его СКАЧАТЬ