Беру тебя в долг. Екатерина Руслановна Кариди

Чтение книги онлайн.

      И еще Гизел сказала одну интересную фразу:

      – После сегодняшней прогулки прояснится многое.

      Объяснения этому, разумеется, не было тоже.

      – А теперь, мадхен, давайте побыстрее одеваться. Выбирайте платье, вы сегодня должны красиво выглядеть.

      Все это звучало странно. Однако Мара решила, что у нее слишком уж развилась подозрительность и она видит опасности там, где их скорее всего нет. И потому – да, девушка была права. Надо одеться и поторопиться, иначе заявится эта прямая, как палка, матрес и снова будет ее отчитывать.

      – Какое платье, мадхен?

      Вчера, пока она была на ужине, Гизел успела подготовить все ее платья. И теперь она смотрела и думала, что надеть. Покрасивее… Невольно вспомнила того высокого и властного смуглого мужчину и неожиданно для себя показала на розовое.

      – Вот это.

      – И прекрасно, мадхен! Оно самое красивое. Помяните мое слово, вам в нем обязательно повезет!

      Служанка еще долго тарахтела, одновременно помогая ей одеться и причесывая. Волосы она на этот раз убрала со лба назад. Часть перехватила лентами, а основную массу оставила распущенной. И сказала:

      – Вот, смотрите, так красивее.

      Не успела Мара ответить, как дверь отворилась. Вошла матрес Фоурм, на секунду застыла, впившись в нее взглядом, потом сказала:

      – Мара-Элизабета Хантц, следуйте со всеми на прогулку.

      И вышла. А Мара за ней.

      В этот раз их опять вели всех вместе по коридорам, только уже в противоположную сторону. И когда они приблизились к выходу, их окружила стража. Так, в сопровождении  вооруженных воинов, они сначала проследовали по вымощенному камнем и присыпанному соломой внутреннему двору замка, а потом подошли к окованной арочной двери в наружной стене.

      Пока дверь отпирали большим ключом, матрес Елена Фоурм повернулась к ним, оглядела всех и сказала:

      – Я надеюсь, на прогулке вы будете вести себя достойно и не опозорите себя.

      У Мары от этого предупреждения глаза на лоб полезли.

      Однако широкая, окованная железом арочная дверь уже открылась, и они по одной стали заходить в сад.