Подхожу к дому, где снимаю комнату. Снова вдыхаю привычные запахи выгребной ямы и внимательно смотрю, чтобы рядом не было машин и людей Марсело.
Но стоит мне подняться на свой этаж, собрать то немногое, что у меня есть, как в дверь стучат.
Я, почти выбросившая мысли о ночи, до боли закусываю губу.
А вдруг? А вдруг Никита? Прошло четыре часа. При желании меня можно найти. Не ради этого ли я оставила все деньги?
Но было ли у него такого желания? И что я хотела доказать?
А если это Марсело…Дерьмо… Придется лезть по крыше на другой дом, чтобы сбежать.
Новый стук, рюкзак на спине, и непривычно холодный голос:
– Открывай, Лина… Или Алена.
Радость бурным речным потоком несется в тело, и я смело подпрыгиваю, распахиваю дверь.
Только вот радости на лице Никиты, уже полностью облаченного в приличную одежду, я не вижу. Я ничего там не вижу. Холодная маска. Даже призрения я не достойна?
Он грубо заталкивает меня в комнату, задирает футболку, нащупывая пальцами родимое пятно. Обжигая холодом кожу. И резко отшатывается.
– Сука…
А я только и могу умиляться, смотря, что его темные волосы на ярком солнце переливаются красным. Рыжий. Он все такой же рыжий.
– Алена… – выдыхает он, смотря на меня в упор мрачными небесами глаз. Быстро оглядывается и уже по-русски выдает: Пиздец, клоповник.
Пинает старый стул, служивший мне и столом, и несколько секунд трет лицо. Вид у него замыленный, сердце нежно сжимается. Он меня искал. Искал…
Поворачивается и только хочет что-то спросить, как дверь сотрясается от удара.
– Лина, шлюшка, выходи! Время вышло!
Глава 9.
– Кто это? – спрашивает Никита, и я сглатываю. Очень не хочется отвечать…
Но в дверь так долбят, что это отдается пульсацией в висках. И Никита ждет ответа.
– Марсело… – выдавливаю из себя, впиваю ногти в кожу ладоней. Сама не знаю, что хуже. Что Никита узнает, что у меня есть сутенер. Или вооруженные парни Марсело.
– Любовник?
Качаю головой. Хуже.
– Сутенер? – сам догадывается он, и я быстро киваю, скашиваю глаза в сторону дрожащей от напора хлипкой голубой двери. Только чтобы не видеть, как Никита, стиснув зубы, выдает: «Заебись» по-русски.
За дверью крики становятся громче. Сейчас дверь будут ломать. Он решительно (или глупо?) идет к ней и сразу распахивает.
Хочется крикнуть: Стой! Но уже поздно. Часовая бомба замедленного действия моей жизни уже готова взорваться. И я не знаю, к чему это может привести.
В распахнутую дверь влетают два бугая, которые очевидно хотели ее выбить. Они пролетают пару метров и врезаются в стену. Места тут немного. Разогнаться они бы не успели.
Но я уже смотрю на Марсело. Огромного, потного мексиканца.
Я для себя давно решила, СКАЧАТЬ