Закаспийский край в составе Российской империи (историко-правовое исследование). Илья Исакович Аминов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ type="note">[180]. После достижения таких результатов планировалось продолжить налаживание отношений с более отдаленными от моря туркменами и другими народами в степях, разделяющих Каспийское море от долины Амударьи. Следует отметить, что главной задачей, которая ставилась перед закаспийской администрацией этого периода, стала не удачная экспедиция и захват новых территорий, а содействие отечественной торговле, привлечение к ней коренного населения, предупреждение всяких столкновений[181].

      В «оренбургский период» активно обсуждался вопрос о правовых основаниях разработки нефтяных, серных, соляных приисков, рыбных и других промыслов. Так, Комиссия, учрежденная для рассмотрения предложений предпринимателей П. С. Кокорева и В. А. Савельева о развитии на восточном берегу Каспийского моря торговли и промышленности, в составе Н. Крыжановского, А. Бутовского, П. Торнау, Н. Стремоуха, В. Дандевиля, В. Тернера, К. Гутковского и В. Полторацкого нашла необходимым оставить в неприкосновенности право собственности на земли в руках тех туркмен, кому она принадлежала до занятия территорий Красноводского залива и ближайших к нему островов; предполагалось развитие промышленности в туркменских заливах на основе добровольных сделок с местным населением, создания надлежащих условий для аренды или покупки земли. Для точнейшего же определения порядка свидетельствования актов о сделках русских с туркменами предлагалось предоставить генерал-губернатору оренбургского края, с учетом местных условий, разработать особую инструкцию[182].

      Решения этой комиссии, как и многие другие, опровергают сформировавшуюся в исторической литературе советского периода позицию, согласно которой широкие права, данные генерал-губернатору К. П. Кауфману в 1867 г. в Туркестане, а впоследствии и М. Д. Скобелеву в Закаспии на ведение как внутриполитических, так внешнеполитических дел были обусловлены лишь колонизаторскими задачами царского правительства в регионе[183]. Подобные права, как видим, были впервые получены еще Оренбургским генерал-губернатором Н. А. Крыжановским (1865 г.). Они обусловливались желанием центрального правительства оперативно разрешать возникающие проблемы в налаживании мирных отношений с местным населением. При этом действия российской военной администрации в Средней Азии в 1864–1865 гг. наглядно продемонстрировали невозможность эффективного руководства среднеазиатской политикой напрямую из Петербурга[184]. Организация такой деятельности со стороны российской военной администрации в Закаспии особенно ярко проявится во втором, «кавказском периоде» налаживания российско-туркменских отношений.

      Следует отметить, что отдаленность Мангышлака от ведения властей Оренбургского генерал-губернаторства, способствовала сохранению на полуострове прежней, «родовой» или так называемой дистаночной системы управления. Во главе образованных в 1866–1867 гг. двух верхней и нижней дистанций стояли преданные Российской империи казахские султаны и бии[185]. Дистанции делились на аулы, возглавляемые СКАЧАТЬ