Прижизненные записки Пенсил-клуба (сборник). Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

      Что же их гонит, младых и застенчивых

      В душные, грязные эти котельные?

      От вешних листиков, пташек и птенчиков,

      От кинофильмов, где сцены постельные…

      Боже мой, Лиза, куда же ты прешься-то?

      В пьяные прешься объятья Эрастовы.

      Ведь неприятностей не оберешься ты,

      Слез, нищеты, социальных контрастов, и

      Очень возможно, и секса опасного,

      Как заржавевшая бритва немытая.

      Или зовет тебя жажда напрасного

      Или поэзии власть ядовитая?

      Ладно, смахнем же рукою натруженной

      Слезы, читатель! Грядет объяснение,

      Ибо Эраст уже, пивом нагруженный,

      Чует в груди и в желудке стеснение.

      Лиза исходит тирадой заливистой

      Про амфибрахий, про стих верлибрический.

      Он же следит ее шеи извилистой

      Крен несказанный, изгиб гипнотический.

      Уши у Лизы краснеют под стрижкою.

      Что до Эраста – описывать заново

      Вздохи те с раблезианской отрыжкою,

      Эти сопенья его Мопассановы —

      Скучно, друзья! Ограничимся фразою:

      «К Лизе пылал он горячей любовию».

      Верно, знакомы вы с этой заразою —

      Тем она злее, чем хуже условия.

      Ну а того, кто был создан мужчиною

      И занемог сей болезнью печальною,

      Смело сравню с паровою машиною,

      Чей разогревшийся поршень отчаянно

      Бьется. Как жалко его, одинокого:

      «Лиза, вы помните, как у Тургенева?»

      Лиза зарделась: «Нет, как у Набокова».

      Право, не знаю, как было у гениев,

      Но у Эраста в напоре нахрапистом

      Литература кипела и пенилась —

      Ямбом себе помогал и анапестом,

      Вайлем, а также, простите, и Генисом.

      Трудно пришлось организму поэтову,

      Плакал диван, будь не к ночи помянут он.

      Лиза невинна была, и поэтому

      Сцена признанья немного затянута.

      Друзей, слетающихся роем

      На мой роман, как на бревно,

      Теперь с еще одним героем

      Я познакомлю все равно.

      Приехав в Петербург когда-то,

      Он всех любил любовью брата

      От пяток и до головы

      И слыл нежнейшим из братвы.

      А он и вправду был нежнейшим,

      И если в мозжечок моча

      Не била, точно из ключа,

      Дарил цветы бомжам и гейшам,

      Зато СКАЧАТЬ