Королевство Гаргалот. Гай Юлий Орловский

Чтение книги онлайн.

      – А ты ого… Другой бы месяц отдыхал и хвастался. Я не думал, что столько с тобой протопаю. Полагал, как только докажу, что круче, сразу пойду дальше, оставив тебя копаться в прошлых заслугах и перебирать награды. Но вот доказал, а все равно тебе покровительствую. Из жалости, наверное. Добрый я.

      – Фицрой, – сказал я с сочувствием. – Беги, пока не поздно.

      Он спросил с интересом:

      – А чего?

      – У меня впереди такое, – сообщил я, – даже вышептать не могу. Самому страшно.

      Он посмотрел с жадным интересом и потер ладони с такой силой, что едва не вспыхнули, как дощечки в руках австралийского аборигена.

      – Брешешь?

      – Ничуть. Видишь, уже руки трясутся? Но кур не крал.

      – Пойду скажу Понсоменеру, – заявил он, – пусть собирает коней и мешки. Завтра на рассвете и выступим?

      Огромное оранжевое солнце закрывает весь запад, но опускаться будет еще почти полдня, однако здесь никто не выезжает «на ночь», наш отъезд сочтут поспешным, и сразу начнутся разговоры, что могут повредить королеве.

      – На рассвете, – согласился я. – Если понадоблюсь раньше, знаешь, где меня искать.

      Он ухмыльнулся.

      – Ну, а меня… тоже примерно знаешь.

      Я проводил его взглядом, красавец и бретер, но что-то в нем еще, и чем это еще опаснее, тем старательнее должен выставлять напоказ эти нарядные костюмы, бретерство, лихость, фанфаронство, чтобы видели только эту витрину.

      Мимо меня шел слуга в цветах главного дворца, на миг остановился, расправляя складки на широком рукаве, я едва расслышал шепот:

      – Глерд, вас ждут в главном дворце на третьем этаже в комнате фрейлины Кареллы Задумчивой.

      – Некогда, – буркнул я.

      – Что-то важное, – шепнул он, глядя мимо меня.

      – Готовлюсь к отъезду, – сказал я.

      – Дело касается жизни, – произнес он и, не дожидаясь ответа, пошел своей дорогой, все еще поглядывая на рукав, красиво ли колышется цветная тесьма.

      Я уже сделал шаг в сторону башни Рундельштотта, но тревожное любопытство, на чем все самцы горят и ловятся, все-таки перебороло. Я развернулся и пошел обратно, злой на себя, но, с другой стороны, хотя любопытные обезьяны гибнут первыми, но именно самые любопытные из уцелевших стали людьми, а более правильные все еще скачут по деревьям.

      – Не слишком отставайте, глерд, – прошептал он, не поворачивая головы. – Я не могу идти медленно, не положено, а вас без меня туда не пропустят.

      – Не отстану, – сообщил я. – Я такой, неотставательный.