Политика у шимпанзе. Власть и секс у приматов. Франс де Вааль
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Политика у шимпанзе. Власть и секс у приматов - Франс де Вааль страница 17
Название: Политика у шимпанзе. Власть и секс у приматов
Автор: Франс де Вааль
Жанр: Биология
Серия: Политическая теория
isbn: 978-5-7598-1334-7
isbn:
С другой стороны, как такие решения можно отделить от социального опыта Тепел? Она продемонстрировала поразительную способность эффективно связывать множество прошлых впечатлений и случаев, включая ее знание о ссорах детей, спящих обезьянах, авторитете Мамы, а также о воздействии руки, положенной на рот. Дополнительной способностью, придающей поведению шимпанзе подобную гибкость, является их умение комбинировать различные элементы таких знаний. Поскольку их знания не ограничиваются знакомыми ситуациями, им не нужно прокладывать себе путь вслепую, когда они сталкиваются с новыми проблемами. Шимпанзе используют прошлый опыт в постоянно меняющихся практических приложениях.
Способность комбинировать элементы прошлого опыта ради достижения определенной цели называют рассудком и мышлением – более подходящих терминов просто не существует. Вместо того чтобы выверять тот или иной способ действий путем реальных проб и ошибок, шимпанзе способны взвешивать последствия выбора в своей голове. Результатом оказывается обдуманное рациональное поведение. Приматы учитывают такой объем социальной информации и они столь тонко чувствуют настроения и намерения других, что выдвигались даже гипотезы, утверждающие, что их высокоразвитый интеллект сформировался для того, чтобы справляться с постоянно усложняющейся групповой жизнью. Эту идею, известную как «гипотеза социального интеллекта», можно применить и к случаю развития значительного по своим размерам мозга в нашем собственном роду[5].
С этой точки зрения, техническая изобретательность является вторичным явлением: эволюция интеллекта приматов началась из-за потребности перехитрить других, распознать тактики обмана, достигнуть взаимовыгодных компромиссов и создать социальные связи, способствующие карьере. И шимпанзе, очевидно, преуспели в этой области. Их технические навыки уступают нашим, но в отношении их социальных навыков я не был бы так уверен.
Дэнди и Спин
I. Личные черты
Шимпанзе – животные с ярко выраженными личными чертами. Их лица излучают характер, и вы можете отличить одного шимпанзе от другого с той же легкостью, с какой вы различаете людей. По-разному звучат и их голоса, так что даже спустя годы я могу на слух отличить один голос от другого. У каждой обезьяны своя походка, она по-своему укладывается или сидит. Я могу узнать их даже по тому, как они поворачивают голову или чешут спины. Но когда мы говорим о личных чертах, мы в первую очередь имеем в виду различия в их отношении СКАЧАТЬ
Гипотеза социального интеллекта разрабатывалась в 1950-1960-х годах. Гансом Куммером и Алисон Джолли. В зоопарке Цюриха (Швейцария) Куммер наблюдал за тем, как самки гамадрилов привлекают взрослого самца против самки-соперницы. Агрессорша мечется между самцом и своей противницей, демонстрируя свой зад ему и громко угрожая ей. Такое поведение получило название «gesicherte Drohung» или «защищенной угрозы» [Kummer, 1957]. Это было первое доказательство того, что приматы не просто присоединяются друг к другу в агрессивных стычках, но и, судя по всему, активно рекрутируют группу поддержки. Куммер [Kummer, 1971, p. 36] объяснил значительную сложность этого процесса так:
Переходя с большой скоростью от одного контекста к другому, отдельный примат постоянно адаптируется к столь же разнообразным действиям членов группы, его окружающих. Такое общество требует двух качеств от своих членов: высокоразвитой способности ослаблять или подавлять свои собственные мотивации в зависимости от того, что запрещает или позволяет ситуация; а также способности оценивать сложные социальные ситуации, т. е. отвечать не на отдельные социальные стимулы, а на все социальное поле.
Мысль о том, что эволюция интеллекта приматов осуществлялась под давлением социальной, а не физической среды, в наиболее полном виде была проработана Джолли [Jolly, 1966]. Ник Хамфри [Humphrey, 1976] также предположил наличие связи между социальной сложностью и интеллектом приматов, противопоставив решения социальных и технических проблем даже в большей степени, чем Джолли.
Когда я начал в 1975 г. свои исследования в Арнеме, я был хорошо знаком с идеями Куммера и уже тогда был большим ценителем его работ. Меня, как и его, волновали тактические ходы приматов, нацеленные на выпрашивание у других поддержки и ее получение. Ранее я изучал такое поведение у длиннохвостых макак под руководством Яна ван Хоффа в Университете Утрехта. Шимпанзе Арнема продемонстрировали намного большую вариативность тактик, что настолько впечатлило и озадачило меня, что вскоре я стал читать Николло Макиавелли, надеясь найти у него вдохновляющие идеи. Но даже если я могу взять на себя ответственность за то, что соединил флорентийского летописца человеческой природы с приматологией, мне никогда не нравилось выражение «макиавеллиевский интеллект», предложенное в 1988 г. Ричардом Бирном и Эндрю Уайтеном в качестве термина для всей социальной когнитивной деятельности в целом.
Термин «макиавеллиевский» предполагает – и не важно, есть для этого причины или нет, – циничное использование в стиле «цель оправдывает средства». Но социальная когнитивная деятельность охватывает много других задач. Мать, решающая конфликт, возникший вследствие отлучения ребенка от груди, тем, что хитростями отвлекает своего отпрыска, или взрослый самец, ожидающий подходящего момента, чтобы помириться со своим соперником, в равной мере используют свой опыт с умом, но они не поступают «по Макиавелли», если понимать это выражение в его обычном смысле. Чувствительность по отношению к другим, решение конфликтов, взаимные обмены – все это требует значительного интеллекта, но при этом остается за рамками рассмотрения, если наша терминология однобоко выпячивает состязательные моменты.