Мастеровой. Революция. Анатолий Дроздов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ только по любви. К черту пусть идут расчеты! Пересуды о несчастной жизни одиночки – тоже к черту. Бог ей дал единственный шанс, и она его профукала, а второго не случится – Федор-то погиб.

      Только прочитав о его смерти, Юлия поняла, до чего он был ей дорог. Пусть даже ушедший от нее и принадлежащий другим женщинам. Но она желала всей душой, чтоб он был счастлив, а Господь воздал ему за доброту, благородство и сердечность…

      Но Господь его убил, а за что – спрашивать бесполезно. Шла война, сотнями тысяч гибли и виновные, и правые. Федор разделил их судьбу.

      Месяца три Юлия провела в черной меланхолии. Осень, начало зимы. И только к весне душа оттаяла, устав быть ледышкой.

      Любить можно и мертвого, коль нет достойных живых рядом.

      Мертвый не отвергнет, не изменит, не обидит. Правда, и не приласкает.

      Нет в жизни совершенства. В смерти – тоже.

      Заслоном этим печальным мыслям должен был стать переход на новое место службы в гимназию, приятные хлопоты… Но увиденное и услышанное изрядно отличалось от ожидаемого. «Золотые» барышни губернии, шестнадцати и семнадцати лет от роду, довели предыдущую классную даму, учительницу русской словесности, до нервического расстройства. Не лучше они восприняли и новую мученицу. Шесть пар глаз юных дворянок впились в нее с чувством превосходства, жалости и зависти одновременно. Барышня из хорошей семьи, но начисто лишенная дара, считалась инвалидом, достойным сочувствия. Не вышедшая замуж к зрелости и, вдобавок, оскандаленная – неудачницей. А стройная фигура, великолепная кожа, ярко-синие глаза и бесподобные волосы пробуждали ревность: ни одна из воспитанниц не могла с ней сравниться.

      – Русский язык для нас не актуален, мадемуазель Соколова, – объявила на первом же занятии Стелла Тер-Григорян, неофициальная атаманша старшеклассниц. – Мы говорим по-французски, учим английский, немецкий, латынь, древнегреческий. Русский нам излишен. Согласитесь, ма шер, Россия – культурная периферия Европы.

      – Мерси за разъяснение, мадемуазель Тер-Григорян, – в тон и по-французски ответила ей Соколова, которую почему-то начала заполнять здоровая злость. В том числе от панибратского обращения «ма шер» – «моя дорогая». Так пристало общаться с подружками, но не с классной дамой. – Стало быть, начинать урок по программе я не могу – зачем же идти против вашего желания? Предлагаю провести его весело. Я даю задания, а вы выполняете или расписываетесь в собственном бессилии. Годится?

      Заинтригованные девушки согласились.

      – Послушайте одно четверостишие – оно мне особо дорого, не буду рассказывать, почему. Но вы запишите и переведите на французский.

      Плесните колдовства в хрустальный мрак бокала.

      В расплавленных свечах мерцают зеркала.

      «Напрасные слова», – СКАЧАТЬ