Я последовал его примеру.
Мы не стали вновь обмениваться рукопожатием. Гувер обогнул свой стол с той же энергичной стремительностью, с которой приветствовал меня, но на сей раз он подошел к двери, распахнул ее и велел мисс Гэнди приготовить досье.
При этом он одной рукой придерживал дверную ручку, а другой поправил носовой платок в нагрудном кармане.
Я вышел в дверь, поворачиваясь на ходу, чтобы не оказаться спиной к директору.
– Специальный агент Лукас, – заговорил он, и мисс Гэнди застыла поодаль в почтительном ожидании.
– Слушаю, сэр.
– Хемингуэй – лжец и хвастун, но, говорят, он обладает своеобразным грубоватым обаянием. Не поддайтесь ему и не забудьте, на кого вы работаете и что должны сделать.
– Да, сэр… я хотел сказать, ни в коем случае, сэр.
Гувер кивнул и захлопнул дверь. Больше я с ним не встречался.
Вслед за мисс Гэнди я прошел в кабинет Толсона.
Глава 4
В самолете Вашингтон – Майами было людно и шумно, зато после пересадки до Гаваны я летел практически в пустом салоне. Прежде чем ко мне подсел Иен Флеминг, у меня было несколько минут поразмыслить об Эдгаре Гувере и Эрнесте Хемингуэе.
Мисс Гэнди задержалась вместе со мной в кабинете заместителя директора ровно настолько, чтобы убедиться, что я сел в кресло для посетителей, а не в личное кресло господина Толсона, после чего едва ли не на цыпочках удалилась, беззвучно притворив за собой дверь. Несколько секунд я осматривал кабинет – обычную комнату вашингтонского бюрократа: по стенам висели снимки хозяина, пожимающего руки всем подряд – от Франклина Делано Рузвельта до совсем еще юной Ширли Темпл, множество фотографий дипломов, врученных ему Гувером, и даже одна фотография встревоженного Толсона, стоящего за массивной кинокамерой в Голливуде, где он, вероятно, присутствовал в качестве консультанта на съемках какой-нибудь художественной либо документальной ленты, курируемой ФБР. Кабинет Гувера был весьма примечательным исключением из традиции развешивать снимки на стенах; я заметил, что там было лишь одно фото – официальный портрет Харлана Фиска Стоуна, бывшего Генерального прокурора, который рекомендовал Гувера на должность директора Бюро в 1924 году.
В кабинете заместителя директора не было снимка, на котором Клайд Толсон и Эдгар Гувер держались бы за руки или целовались.
В 30-е годы ходили слухи, сплетни, даже появилось несколько грязных статеек – одну из них тиснул в „Кольерсе“ некий Рей Такер, – утверждавших, будто бы Гувер – „голубой“ и с ближайшим соратником Клайдом Толсоном его связывают интересные отношения. Все, кто знал директора многие годы – и я в том числе, – понимали, что это полная чушь.
Эдгар Гувер был маменькиным СКАЧАТЬ