Судоходство в пролет. Алексей Смирнов

Чтение книги онлайн.

      Долго стоял и рассматривал чай «Алексей».

      Все замечательные качества Алексея перечислялись ниже мелким шрифтом. И они, разумеется, передаются каждому, кто выпьет этот чай, особенно Алексею.

      Рядом стояли ничуть не худшие Борисы и Николаи, но в каждом была своя положительная изюминка.

      А вот на лицо они были все одинаковые: Аполлоны. Классические древнегреческие.

      Поэтому я не стал покупать чай.

      Осознавать наличие в себе аполлонического начала, конечно, очень приятно, но я хотел бы, чтобы отразилось еще и дионисийское.

      А иначе это розовая водица, а не самоуглубленный чай.

      Поэтому самоуглубленные сорта чая с дионисийской составляющей продают в другом отделе.

      Преломление

      В продовольственном магазине – конфликт.

      Повод и суть: ливерная колбаса, если ее завернуть в целлофан, становится не такой зеленой. Или не такой белой. В общем, меняет цвет.

      – Нет! мне в упаковке не надо! вон, вы этому дали…

      Кивает на огромного деда в маленькой кепочке с микроскопическими подъемными ушами.

      – Господи! Да я нарочно завернула заранее, чтобы легче было!…

      – Нет! Не надо мне… Она вон цвета другая.

      Продавщицы, между собой: «Побереги мозги, Света».

      – Вот! Держите…

      На весах – обнаженная колбаса. Без целлофана.

      – Я же вижу, совсем другой цвет!

      Одобренную колбасу заворачивают в целлофан, вручают.

      – Ну не такая же она! Смотрите, цвет совершенно не тот! Вон, вы этому какую дали…

      – Идите, идите! В чужих руках всегда толще!

      Господи, господи.

      Последний день

      Сновидениями я делюсь довольно редко, ибо это дело частное, но сегодня случилось очень показательное.

      Я даже проснулся, ужасно расстроенный, но потом ничего. Самообладание вернулось, хотя я не очень понимаю это слово и его смысл.

      Во сне мне должны были удалить печень, чтобы пересадить ее моей больной тете. Печень моя, как я подозреваю, не подарок, и может только наделать дополнительных бед, но окружающие решили, что ничего.

      Я и сам на это согласился, и бумаги подписал. И все вокруг, включая друзей и близких, нисколько не возражали и даже активно участвовали.

      То, что со мной придется проститься, вызывало у всех сожаление, но не больше.

      И вот мне сделали укол наркоты, которая не подействовала. И стол уже подготовили операционный. Но отпустили ровно на сорок минут погулять и проститься с друзьями.

      Я и пошел, с костылями, потому что левой ноги у меня тоже уже не было. Ее не отрезали, а как-то хитро отстегнули в коленном суставе, благо она тоже должна была пойти в какое-то дело (чуть не написал – в ход), а мне уже ни СКАЧАТЬ