Две недели у моря. Ирина Лобусова

Чтение книги онлайн.

      – Ты что, конечно нет! Мне-то зачем? Я просто спрашиваю.

      – Просто не бывает! Колись, подруга.

      – Не в чем колоться, правда.

      – Тогда выбей из своей башки такую дурь! Отдавать себя даром старику – все равно что вешать себе хомут на шею. Жить нормально не сможешь, остается только повеситься. Да и то, с хомутом на шее неудобно будет. Так что не вздумай делать глупости!

      – При чём тут я?

      – Ой, не ври, зараза! Я же вижу – после приезда ты совершенно изменилась. Что-то тебя мучает. Тяжело мучает. И я очень надеюсь, что не вздорный старик с нищенской зарплатой.

      – Тебе показалось. Всё хорошо.

      Но это не было правдой. Я уже пять раз отказалась от вечеринок в модных ночных клубах, и два раза не перезвонила своему жениху. А потом отправила ему письмо по электронной почте: «Извини, мое отношение к тебе изменилось. Я уже не могу быть прежней. Между нами всё закончено. Пожалуйста, оставь меня в покое. Я не выйду за тебя замуж. Я не хочу тебя больше видеть. Прости».

      Прошла зима. Снег, покрывающий белым полотном институтский двор, размылся и стал грязным. В аудиториях потеплело. Сквозняки, ледяные зимой, стали свежей и уже несли в себе ароматы расцветающей природы. На деревьях появились первые почки. На каждом углу продавали подснежники. Весна принесла что-то своё всем, кроме меня. Я и не знала, что наступила весна.

      Мне было не до подснежников, не до весны. За всё время после моего возвращения из Москвы не было никаких звонков: ни от моего жениха, ни от Филиппа Рубинова.

      Однажды на институтском углу я купила у старушки тоненький, чахлый букетик подснежников. Прижалась лицом к тонким хрупким лепесткам, вдыхая нежный, едва уловимый запах. Моя душа таяла, как этот запах, существующий буквально несколько секунд. Прохладные на ощупь лепестки цветков обволакивали меня теплом. Я прижала лепестки к лицу и заплакала. Я плакала не о цветах, даже не о себе. Я плакала о том потерянном времени, о тех ушедших навсегда днях, в которые я не знала, что на свете существует такой человек как Филипп Рубинов. Ещё о том, что в том январе самолёт, не задержавшись даже на 10 минут, вылетел в Москву.

      Я плакала о потерянной нежности и о том, что со мной так и не случилось великой любви, которой я утешала себя всё это время. Я мечтала об изменениях в жизни, но ничего не произошло.

      Не правда. Произошло. Изменения были к худшему. Теперь я тосковала не только по Филиппу Рубинову. Я тосковала по своему жениху. По моему уютному, спокойному, не задающему лишних вопросов мужчине, который с такой легкостью постарался меня забыть.

      Родители не восприняли мой разрыв с женихом всерьез. Папа только махнул рукой – мол, как поссорились, так и помиритесь, не велика беда. А мама начала философствовать: что-то о том, что никогда не ссорятся только безразличные друг к другу люди, что ссоры – первый признак любви, и ещё о том, что поссориться до свадьбы совершенно нормально, после свадьбы не придётся умирать от скуки. Создавалось ощущение, что я нахожусь в каком-то абсолютном вакууме, в котором была огорожена СКАЧАТЬ