Звезды сделаны из нас. Ида Мартин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ носом, заправляю за уши волосы, выбившиеся из прически, и, выбрав самый удачный ракурс, делаю пару крупных планов. Как водится, макияж размазался, и нос распух от слез и холода, но я из принципа не буду накладывать фильтры и приукрашивать действительность.

      Отправляю запрос дружбы и готовлюсь к мучительному ожиданию. Меня колотит, как перед выступлением на идиотском конкурсе чтецов, но занудный придурок практически сразу одобряет заявку, и я едва не роняю телефон в траву.

      Опускаюсь на корточки и, закусив губу, пишу в личку:

      «Я не фейк. Не в тюрьме и не больная. У меня есть жизнь. Прямо сейчас я развлекаюсь и гуляю по улицам. И не прячусь от мира за закрытым профилем».

      Проставляю галочки возле сегодняшних фотографий, создающих видимость движа и моих модельных форм, и со странным злорадством нажимаю на значок «поделиться».

      Глава 5. Глеб

      Я люблю лето за то, что в нем есть дача. Чудесное место, где я – это совсем другой я.

      Не такой, как в Москве – молчаливый чудак-одиночка, – а тот я, каким чувствую себя на самом деле: независимый, сильный и смелый.

      На даче о Святоше никто не знает, там все зовут меня только Глебом и уважают.

      Мама дачу не любит и уже много лет туда не ездит, поэтому я живу там один. Не совсем-совсем один, конечно, поскольку в большом доме, который мама сдает на лето, всегда кто-нибудь есть, но я обитаю на том же участке, только в бытовке, и при желании могу по несколько дней не видеть съемщиков. Могу гулять сколько влезет, ходить куда захочу и делать что вздумается. Для местных ребят я крутой и взрослый. В отличие от них, я много читаю и умею выдавать прочитанное за собственное глубокомыслие, а также частенько поддерживаю всякие их авантюры вроде ночного похода в заброшенный монастырь или вылазки в коровники.

      Поэтому, когда мне становится совсем тошно, я просто открываю дачные фотки и бездумно листаю их, пытаясь представить, будто я и сейчас там.

      Сегодня вечером тошно. Как я и ожидал, из-за Макарова и Алисы маму накрывает истерика. Услышав новость, она сначала впадает в прострацию, переспрашивает по сто раз, пытается выяснить подробности, которых я не знаю, потом мечется, решив, что нужно позвонить их родителям, чтобы выразить соболезнования (из-за того, что мама работает в детском саду, она знает почти всех в округе), и уже после разговора с ними накручивается по полной. Достает мои школьные фотки с первого класса, выискивает на них Макарова и, заливаясь слезами, громко молится за его упокоение.

      Обстановка не для слабонервных. Видеть маму такой невыносимо, а уйти к себе я не могу, потому что, если это вовремя не прекратить, у нее начнется паническая атака и все растянется на несколько дней. Она не сможет ходить на работу и будет названивать в реабилитационный центр, надумав, что Мишка находится при смерти. Мы уже такое проходили.

      Приходится отпаивать ее травяным сбором и валокордином, хотя они на нее слабо действуют. Только притупляют сознание. Эффективнее всего подсунуть таблетку феназепама, но мама боится любых СКАЧАТЬ