«Это ничего, что пока здесь царит разруха и уныние, – подумал он весело. – Скоро всё изменится. Дай время».
Евгений Сергеевич прямо почувствовал, как его мозолистые шершавые от ежедневного соприкосновения с металлом руки охватил зуд по работе на своей земле. Это, должно быть, сказывались в нём деревенские корни. Он мягко улыбнулся, сжал кулак и слегка постучал им по столбу. От дождей и времени столб был тёмный, с лёгким налётом плесени.
– Держится, – хмыкнул удовлетворённо Лапшев, и не спеша направился к веранде, стараясь ступать босоножками между крапивных кустов, чтобы не острекаться.
Ещё позавчера жена ни за что не соглашалась покупать эту дачу. Она была рачительной хозяйкой, к семейному бюджету относилась с трепетом и его затею считала блажью.
– Не говори ерунды, – заявила она сердито, продолжая ловко управляться на кухне с котлетками. – Детям надо помогать. Колька давно уже собирается квартиру поменять, Таня иномарку новую купить, а Вася с женой и детьми, который год в Таиланд не могут съездить. А ему дачу подавай! – с обидой выговорила она и ещё усерднее принялась шевелить руками, давая понять, что сильно занята и сейчас ей не до пустых разговоров.
Евгений Сергеевич всегда уважал жену за её трудолюбие. Не было случая, чтобы она находилась без дела, всегда что-нибудь шила, перешивала, строчила на швейной машинке, чинила детскую одежду или стряпалась на кухне.
Верочка до замужества работала старшей медсестрой в родильном отделении. Она обожала возиться с чужими детишками, а уж когда появились свои – два паренька и девочка – была счастлива несказанно. Жена оказалась заботливой матерью. После рождения младшенького без колебаний оставила любимую работу.
Евгений Сергеевич не возражал, даже был доволен возложенной на него обязанностью единственного добытчика. Всю жизнь он зарабатывал и отказывал себе во всём ради детей. Но в тот день он всё-таки настоял на приобретении дачи, впервые в их совместной жизни поступив по-своему.
Лапшев слегка поморщился, вспомнив неприятный разговор с Верочкой. Поднявшись на порог, он отомкнул тугой замок и вошёл внутрь. Комната размером была невелика и вся залита солнечным светом. От прежних хозяев здесь остались несколько полок с советскими книгами и старенький проигрыватель. Он стоял на самодельной резной тумбочке, покрытой лаком орехового цвета. На полу в большой картонной коробке из-под цветного телевизора «Горизонт» высокой горкой лежали пластинки.
Евгений Сергеевич взял верхнюю, сдунул с неё многолетнюю пыль, и она закружилась на солнечном свету мириадами серебристых пылинок. Пластинка была вокально-инструментального ансамбля «Голубые гитары». Он поставил пластинку в проигрыватель, сунул пожелтевшую от времени вилку в электрическую розетку и нажал рычажок. Внутри радиолы захрипело, зашуршало, и комнату наполнил приятный голос СКАЧАТЬ