Эпидемии и общество: от Черной смерти до новейших вирусов. Фрэнк Сноуден

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ вторая стадия заболевания. В отличие от, например, малярийных комаров, блохи вводят бактерии не в кровь, а в кожу. Сейчас считается, что для развития инфекции хватает всего десятка бактерий. Причина кроется в хитром механизме из числа факторов вирулентности – в белке, который помогает патогену ускользать от защитных систем организма. Чумная палочка, интенсивно размножаясь, проникает в лимфатическую систему и стекается в ближайший к месту укуса регионарный лимфоузел, где вызывает появление бубона.

      Бубон – это воспаление и отек лимфатического узла в подмышках, паху или на шее, представляет собой плотное подкожное образование, достигающее иногда размеров апельсина. Расположение бубона зависит от места блошиного укуса, и нередко на теле возникает несколько таких уплотнений. Бубон – хорошо известный классический и надежный симптом, который и дал название болезни «бубонная чума».

      Бубоны причиняют мучительную боль. В XVI в. французский хирург Амбруаз Паре отмечал, что бубоны вызывают жар, а «боль от них колющая, как от иголок, жгучая и нестерпимая»{14}. Даниель Дефо в «Дневнике чумного года» пишет, что в Лондоне заболевшие иногда бросались в Темзу, чтобы прекратить чудовищную бубонную боль. Это совпадает с наблюдениями Паре, который сообщал из Парижа, что пациенты нагишом выбрасывались из окон. Выражаясь бесстрастным языком современных врачей, воспаленный гноящийся бубон провоцирует «острую боль»{15}. А еще, согласно единодушным свидетельствам, тело больного и все его выделения – гной, моча, пот, дыхание – чрезвычайно зловонны, как будто человек гниет заживо. Судя по дошедшим до нас рассказам тех, кто трудился в чумных бараках, самым гнетущим обстоятельством была именно эта чудовищная вонь. Вот, например, историк Джейн Стивенс Кроушоу пересказывает воспоминания преподобного отца Антеро Марии о его пребывании в Генуе, где он в 1575 г. служил в чумной больнице:

      Больные в лазарете источали кошмарную вонь, настолько сильную, что присутствие даже одного-единственного пациента делало помещение негодным для проживания. Преподобный пишет, что работники лазарета сторонились людей из-за этого запаха, и сам признается, что не раз медлил, прежде чем решиться зайти в палату, но не из страха заразиться, а из-за запаха, стоявшего в ней. Ситуацию усугублял характерный симптом чумы – рвота. По словам преподобного, от отвращения желудок выворачивало наизнанку. Священник пишет, что тяжелее всего давалась именно необходимость терпеть зловоние, настолько омерзительное, что словами не описать{16}.

      Тем временем чумные бациллы Yersinia pestis – по сей день «самые страшные патогены бактериального мира» – продолжали размножаться в геометрической прогрессии, удваивая свою численность каждые два часа{17}. С точки зрения эволюции такая скорость объясняется естественным отбором, ведь для того, СКАЧАТЬ