Созвездие Гончих Псов. Константин Паустовский

Чтение книги онлайн.

      – Ну, как-нибудь другим манером, а все-таки сжили со света… Спите, поправляйтесь, сейчас на воле весело.

      Марченко попрощался и ушел.

      Щедрин лежал, закрыв глаза. Он вспомнил рассказы матери о деде, восторженные рассказы теток, над которыми он насмехался, и то, что с детских лет казалось ему семейной выдумкой, внезапно приобрело реальность, вышло из тесного круга их семьи, получило неожиданное значение для новых, революционных времен, становилось широко известным не только ему, матери, его смешным теткам, но и сотням матросов. Значит, дед действительно был здесь, и в тогдашние крутые и страшные времена нашлись два человека, пожертвовавшие жизнью, чтобы спасти его от казни. Подвиг этих людей казался Щедрину гораздо выше, чем подвиг деда. И чем больше Щедрин думал об этом, тем сильнее волновался.

      – Слушай, Акерман, – спросил он тихо, – как их зовут?

      – Кого?

      – Ну этих двоих, похороненных вместе.

      – Солдата – Тихонов, а прапорщика – Бестужев.

      Щедрину хотелось рассказать Акерману о деде, но он сдержался: больше всего он боялся насмешек и недоверия. «Какой же ты, Саша, к черту, внук декабриста! – скажет Акерман. – Ты же теряешься перед Розеном и не умеешь запросто сойтись с матросами. Ты же типичная шляпа, а не внук декабриста».

      Темнело. Зеленая заря горела за оконным переплетом.

      В коридоре послышались шаги. Вошел веселый растрепанный доктор. За ним санитар вел, поддерживая за спину, плотного чернобородого человека. Нового больного уложили на койку. Он уставился в потолок выпуклыми насмешливыми глазами и молчал. Доктор потер руки.

      – Вот вам, молодые люди, – сказал он, – еще один товарищ по болезни. Втроем будет веселее.

      Щедрин лежал, не открывая глаз. Он очень устал от разговора с Марченко и от мыслей о деде. Ему хотелось спать.

      – Я настаиваю, доктор, – сказал новый больной резким голосом (Щедрин открыл глаза и быстро приподнял голову), – чтобы при первой возможности вы отправили меня в Гельсингфорс. Лечение здесь меня не устраивает.

      – Господин каперанг[1], – сказал Щедрин, – Гельсингфорс вам не поможет.

      – То есть как? – нагло спросил новый больной. – Что вы городите, мальчик!

      – Я не мальчик, а офицер революционного флота и к тому же кухаркин сын, – ответил Щедрин. – Мы с вами виделись на елке в Ревеле. Забыли?

      – Представьте себе, не помню, – зло ответил каперанг. – Не припомню такого счастливого случая в своей жизни.

      Щедрин сел на койке и сказал, обращаясь к встревоженному доктору:

      – Уберите от нас этого хама!

      – Но-но! – крикнул каперанг, приподымаясь. – Вы будете иметь дело с командиром флотилии.

      – А вы будете иметь дело с матросами флотилии, – ответил, бледнея, Щедрин. – Доктор, этот офицер оскорбил СКАЧАТЬ