– Значит, признаваться отказываешься. Хорошо, – и Верджил опять уткнулся в листок.
Бак радостно попивал кофе и криво улыбался, глядя на Ника:
– И-и-и что-о-о ва-ам, лю-юди, не-й-мё-ётся-я? – медленно протянул Бак, – жи-ви-те-е спо-кой-но-о, не-е лезьте-е ку-у-да не на-адо!
– Ты опять его выпил? Нам же тогда запретили, – посмеялся Верджил.
– Н-но-о, никто-о же-е не ви-ди-ит, рассла-абься! – также не спеша ответил Бак.
Оба принялись хохотать. Стало понятно, что Бак выпил кофе вялук-сорт. Напиток, после которого фразы и слова растягиваются, как пластилин.
Посмеявшись вдоволь, Верджил встал, поднял Ника, и они пошли к решётчатой двери. Открыв навесной замок ключом, что висел в связке у него на ремне, они начали спускаться по винтовой лестнице. Вдоль лестницы слева располагалась гладкая земляная дорожка для удобного скатывания тележек и других приспособлений на колёсах.
Пройдя около двадцати ступенек, они попали в тёмное подземное помещение, которое освещало четыре паслёна голубого цвета. Вдоль стен смотрели друг на друга множество камер, разделяемых широким проходом. Ближайшая камера слева пустовала, туда Ника и определили, предварительно сняв с него наручники.
Страж закрыл камеру, повесил замок, провернул ключ и пошёл обратно в кабинет.
Зазвучали хлопки, громкое пение Бака сверху и тяжёлое топтание танцора Верджила. Ник сразу понял, что Бак налил для старика кофе сорта тактон, заставляющего танцевать даже самого неумелого недотёпу.
Ник оглядел камеру: холодный земляной пол, каменные стены и решётка. В правом углу стояла длинная деревянная лавочка, а в левом – дырка в земле, называемая туалетом. Из предметов всё. Тяжёлый запах сырости и печали неспешно окутывал вокруг воздух. В противоположной камере не было соседа, поэтому поварстье остался совсем один. Со своими мыслями.
Новенький
Ник проснулся от резкой боли в пояснице. Как оказалось, спать на лавочке – не самое приятное занятие. Он медленно поднялся, сморщив лоб, и сел, поглаживая рукой спину.
Сколько я проспал?
Ник огляделся. Вокруг ни звука из других камер, ни света, полнейшая тишина. Сверху от стражей тоже ничего не доносилось.
Это всё происходит наяву. Ники действительно в тюрьме!
Ник ощутил, как по телу побежала тёплая волна, которая согревала его, и даже более того – его тело и лицо начали пылать. Пылать от раздражения и злости.
Да как они посмели! Я же старался ради всех вас!
Ник ударил левым кулаком по лавочке, а потом вскрикнул и прижал руку к груди, поглаживая её. Непривычная боль. Он качался на лавочке вперёд-назад, крутя в голове разные сбивчивые мысли.
Дурацкие продукты! Дурацкий рынок! Дурацкий мангустин… И этот Перс Купер – самодовольный позёр! Это они во всём виноваты!
Тёмное СКАЧАТЬ