– Ты куда собрался?! – крикнул в де Лаленову спину Уго. – Вот сейчас вдарят из-за щитов!
– Да уж, ближе подъезжать не стоит, – подтвердил один из люксембургских жандармов, поворачивая коня. – Мы ж в дозоре, а тут и так все ясно!
Филипп послушался и повел маленький отряд в расположение, что находилось за холмом, где была хоть какая-то тень. Там он доложился об арбалетчиках, на что Сен-Поль, багровый от жары и лишнего сала, сказал, что обожает арбалетчиков.
– Стоят плотно, стреляют недалеко. А ну-ка поджарьте мне их! – заключил он и отправил вперед четыре кулеврины под охраной роты лучников.
Кулеврины были страсть какие модные, с подъемным стволом на дугах и сменными каморами. На взгляд Филиппа, они здорово смахивали на кузнечиков, а в их полезность он не верил вообще.
И зря не верил.
Пушки развернулись в трехстах туазах от вражеской шеренги. Очень предусмотрительно, между прочим: арбалетные болты туда долетали плохо и совсем не прицельно. Извозные битюги ушли назад, а возле стальных с деревом кузнечиков завозилась прислуга.
Давай, мол, давай! Картуз, ядро, пыж. Прибивай, не стесняйся!
Из-за ручья полетели редкие болты, и тут в ответ громыхнуло: кара-бум-с!
Двойное облачко белого дыма: одно маленькое – из затравки, второе солидное – из жерла. Одинокий черный мячик перемахнул через головы арбалетчиков, выбив фонтан штукатурки из угла дома в доброй сотне шагов позади.
«Так я и думал – бесполезное дерьмо!» – решил было Филипп, успевший за дни похода прочно вспомнить некуртуазную солдатскую лингву.
В подтверждение из-за павез донеслись издевательские крики, а один шутник, чтобы не возникло сомнений в содержании – триста туазов все-таки, – выбежал на берег и показал бургундцам голый зад.
Кара-бум-с! – рявкнула вторая пушка, подпрыгнув и откатившись.
Ручей расцвел водяным столбом, брызги засияли на солнце, а веселого француза как ветром сдуло. Прекратил гаденыш демонстрировать голубые внутренности, подхватил штаны и метнулся к своим.
Ду-дум-м-м!!! – третья кулеврина.
Перелет!
Теперь ругаться стал уже начальник над этим артиллерийским свинарником. Мать же вашу, а! Нарожала мама-Родина говнюков на мою бургундскую голову! Банник в задницу без масла! Свинская богоматерь!
Пушкари вняли, завозились, переставляя шкворни на подъемных дугах.
Новые каморы влезли в пазы, как папа в маму. Пальники пали к затравкам.
Кара-кара-кара-бум-с!!!
Четыре ядра разодрали горячий воздух – р-р-ры-м-м-м!
Одно почти причесало солдатские каски, второе вонзилось в илистый берег и там кануло, а два других, о-о-о!
Два других пришлись куда надо!
В СКАЧАТЬ