Несмотря на порицание со стороны Церкви, магия по-прежнему была широко распространена и использовалась во всех слоях общества.[19] Это было время ограниченных медицинских знаний и жизнеобеспечивающих технологий, так что магия в части использования духовных ресурсов в материальных целях была одним из немногих доступных способов получить необходимую помощь. В каждой европейской культуре развивалась собственная коллекция заклинаний и рецептов для смягчения проблемных ситуаций. После распространения христианства эти коллекции по-прежнему развивались и использовались, однако там, где раньше призывали местных богов и духов, теперь чаще обращались к святым, ангелам и Святой Троице – ко всем сразу или по отдельности.[20]
Для помощи нуждающимся и сокрушения врагов, как и раньше, применялись заговоры, амулеты и действия, наполненные намерением или силой.[21] В предсказаниях или определении диагноза по-прежнему использовалось прорицание.[22] Но все чаще добавлялся христианский «слой краски», чтобы население перенаправляло свои молитвы на христианского бога, а свою преданность – церковным властям. Всего через несколько поколений о «языческом» происхождении практик уже мало кто помнил, и всех покрестили в христианство.
Из текста «Киранид», где имеются фрагменты из греческих магических папирусов, видно, что древние заклинания выдержали испытание христианством.[23] Широко использовались формализованная речь, физические объекты с «оккультными» свойствами или освященные словесными формулировками, изображения пострадавших или проклятых, наполняемые силой в результате призыва христианских духовных сущностей.[24] Церковь попеременно то поддерживала, то осуждала эти практики, полагая, что призываются силы не христианской Троицы или святых, а нехристианских демонов[25]. Допускалось совершение крестного знамения или произнесение «Отче наш», но поскольку их можно было использовать и в бесчестных целях, то они не особо поощрялись. А вот благословение рукоположенным священником считалось полезным в любой магии, и можно было обратиться за таким благословением, чтобы наполнить силой заклинания и амулеты. Священники применяли священные евхаристии как талисманы для защиты и благословения городов, деревень, полей и стад плодородием и удачей.[26]
Люди образованные обращались к магическим знаниям, почерпнутым из книг, в том числе при вызове духов и демонов, что ошибочно называли некромантией.[27] Однако отсутствовал типичный отличительный признак теургии: использование таких практик для духовного роста. Ученые выделили несколько текстов и практик, которые СКАЧАТЬ
19
Bailey. Magic and Superstition in Europe, 80; Kieckhefer. Magic in the Middle Ages, 56–57; Flint. The Rise of Magic in Early Medieval Europe, 3–8; Fanger. Conjuring Spirits: Texts and Traditions of Medieval Ritual Magic.
20
Bailey. Magic and Superstition in Europe, 83.
21
Там же, 80–83.
22
Там же, 82, 87–90.
23
Anonymous. Kyranides: On the Occult Virtues of Plants, Animals & Stones, 67. Ср.: Betz. The Greek Magical Papyri in Translation, LXIII. 7–12. P. 295 также в другой версии VII. 411–416. P. 129. См. также раздел 1.2, fn4.
24
«Формализованная речь»: Bailey. Magic and Superstition in Europe, 83–84; Kieckhefer. Magic in the Middle Ages, 69–70. «Объекты»: Bailey, 84–87. «Изображения»: Bailey, 87.
25
Bailey. Magic and Superstition in Europe, 4; Flint. The Rise of Magic in Early Medieval Europe.
26
Bailey. Magic and Superstition in Europe, 86.
27
Там же, 78, 101–106; Kieckhefer. Magic in the MiddléAges, 151–175.