Притяжение Андроникова. Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

      Ленинградские писатели старшего поколения хорошо помнят свое Издательство писателей в Ленинграде, во главе которого стоял Константин Федин.

      Оно занимало несколько больших и малых полутемных комнат в старинном толстостенном здании Гостиного двора, над магазинами, там, где когда-то, очевидно, помещалась контора одной из многочисленных торговых фирм старого Петербурга. Здесь, в тесноте, но не в обиде, работали редакторы издательства, бухгалтерия и производственный отдел, юрист и машинистки, принимал посетителей и вел заседания Константин Александрович и кипела энергией, жизнерадостностью и веселостью его неизменная помощница Зоя Александровна Никитина.

      Летом 1934 года Издательство писателей в Ленинграде было преобразовано в отделение издательства «Советский писатель». Мне довелось проводить эту реорганизацию, и в 1934–1935 годах я часто приезжал в Ленинград.

      Пройдя под тяжелыми сводами ворот, я подымался по старым массивным ступеням полутемной лестницы и на целый день отдавался беседам с авторами, окунался в бумаги, вел совещания и заседания.

      В один из таких дней, закончив работу, усталый и проголодавшийся, я уже взялся за пальто и шапку, когда меня остановили Григорий Сорокин и писатель Арсений Островский, заведующий редакцией «Библиотеки Поэта», которая входила в систему издательства и занимала в нем одну или две комнаты.

      – Федор Маркович, – сказал Сорокин, – уделите нам минут десять.

      – Что-нибудь срочное? Нельзя ли завтра? – коротко попросил я. – Уже поздно…

      – Вы не пожалеете, мы вам покажем то, чего вы в Москве не увидите. Пойдемте. И вы тоже, – добавил Сорокин, обращаясь к А. В. Фоньо, приехавшему со мной из Москвы. Фоньо, венгерский революционный эмигрант, был тогда заместителем директора издательства. – Что ж, пойдемте, – сказал я с невольным вздохом. – Только ненадолго.

      И мы пошли за Григорием Сорокиным по темному коридору. Около двери с табличкой редакции «Библиотека поэта» жался черноволосый человек, которого я сначала даже и не разглядел. Мы вошли в узкую прямоугольную комнату с одним окном, и Сорокин почти втащил за нами этого черноволосого человека, который бормотал что-то не очень внятное. Можно было разобрать только:

      – Гриша, я же не в голосе, у меня не выйдет… – Все это бормоталось умоляющим тоном.

      Не обращая никакого внимания на жалобы страдальца, Сорокин стал знакомить нас.

      – Ираклий Луарсабович Андроников, – назвал себя наш новый знакомый. – Мое отчество не все сразу запоминают, – сказал он. – Знаете во Франции реку Луару, в школе учат? Вот от нее и производите, – продолжал улыбаясь.

      Сорокин усадил нас с Фоньо в одном конце комнаты, у окна, и сам устроился рядом. Тут же расположились Л. Островский и Зоя Александровна. Напротив, у двери, сел Андроников. Нас разделяла вся длина комнаты.

      – Ну, Ираклий, не тяните, начинайте, – командовал Сорокин.

СКАЧАТЬ