– Что тебе ясно? – с нескрываемым раздражением сказал участковый.
– Так сердце скорее всего. Ей годков-то сколько было?
– Много, – подала голос Надежда Ильинична.
– То-то и оно, – подвел итог парень.
– Как же ее транспортировать-то отсюда? На руках через болото нести придется. Валек, у тебя связь-то есть здесь? – обратился участковый к своему помощнику.
– Да какая связь в этой глуши, самим бы не пропасть.
Он обошел всю избу, внимательно осматривая скудную обстановку. Семен Петрович, увидев нашу нерешительность, подошел к телу Аграфены и укрыл ее с головой простыней, чтобы она не смущала своим видом.
– Да, работа, проделанная смертью, непоправима, – с каким-то сожалением в голосе проговорил он.
– А может и не сердце, послышался голос Валька откуда-то из-за печки.
– Что там? – с любопытством отозвались мы в один голос.
– Так вот, мухоморы какие-то, может, съела их и померла.
– Ты чего несешь? – укоризненно заметил Семен Петрович.
– А что? – возмутился Валек. – Очень даже возможно. Она ж – ведьма! Дозировку не рассчитала и все, кранты.
– А родственники у нее какие есть? – спросил Семен Петрович у Надежды Ильиничны.
– Никогда не слышала, – ответила она.
– Ну тогда, принимай наследство, девица, – обратился он ко мне.
– Какое наследство? – услышала я свой тихий голос.
– Ну не знаю. Какое есть. Хата эта никому не нужна, да и дом в деревне, думаю, тоже.
Все молча посмотрели в мою сторону. Я же не знала, что и сказать на это. Больше не найдя ничего, что могло бы пролить свет на произошедшее, мы не нашли и решили возвращаться в деревню, чтобы организовать перевозку и захоронение тела.
– Ильинична, справку о смерти я организую, а ты иди к председателю, чтоб место на кладбище выделил – не в лесу же ее хоронить, – сказал Семен Петрович, когда мы уже ехали в машине.
Надежда Ильинична только и смогла кивнуть в знак согласия – а что тут еще скажешь. Лерка за все время пути не проронила ни слова.
Как приехали, завертелась рутина с похоронами, оформлением бумаг и прочим. Мы же с Леркой предпочли удалиться и ушли на берег, нарвав огурцов с грядки и нарезав ржаного хлеба, чтобы подольше не возвращаться. Мы расстелили покрывало и подставили свои худые тела палящему летнему солнцу.
– Что ты обо всем этом думаешь? – поинтересовалась я у Лерки.
– Лучше об этом не думать, – ответила мне подруга.
– Не могу, мне все время лезут мысли об этой старухе. А правда, что она была ведьмой?
– Фиг знает, говорят – да. Нам с детства говорили не приближаться к ее дому от греха подальше, хотя моя бабушка ничего против нее не имела, а наоборот – пирогов напечет и ей отнесет. У нее, говорит, никого нет, и никто ее СКАЧАТЬ