Это нáсквозь пронзившая боль
И её затопившее счастье.
«Я мгновенье прекрасное длю…»
Я мгновенье прекрасное длю.
Я пишу, потому что люблю.
У любви – ни долгов, ни забот,
Ведь любовь постоянно поёт.
Даже если безмолвна она,
Неумолчно поёт тишина.
И поющее это молчанье,
Может быть, есть само мирозданье.
«Молчанье набирало силу…»
Молчанье набирало силу,
Как ствол древесный – вышину.
Молчанье душу мне растило,
Вот так, как Бог растил сосну.
Молчанье было той дорогой,
Что проходила через грудь
И приводила прямо к Богу.
Но это очень долгий путь.
«А вам нужна теодицея?..»
А вам нужна теодицея?
Снять надо с Господа вину?
Но кто промолвить слово смеет,
Разбив лесную тишину?
Утихли все земные вихри.
Великий штиль. Святая гладь.
О, Господи, дай мне затихнуть,
Чтоб увидать и услыхать!
Дуб, на царя царей похожий,
Обнялся с вековой сосной.
Та к Ты глядишь в меня, мой Боже?
Та к Ты стоишь передо мной?
Покой расправленной Вселенной…
Весть, не вместившаяся в ум.
Прости меня, мой Совершенный,
За эту дрожь, за этот шум…
«Не кончаются напасти…»
Не кончаются напасти
Ноги движутся едва.
Что же кружится от счастья
Майским утром голова?
А душа листвы моложе…
Неужели впрямь пойму,
Что Господь прорваться может
Через смерть, как свет сквозь тьму?
«Ты так спокоен, потому что прав…»
Ты так спокоен, потому что прав.
Ты так спокоен только потому,
Что Ты живешь, Собою всех обняв
И просквозив глубинным светом тьму.
Ты так спокоен, как высокий храм,
Ты так спокоен, как морская гладь.
Ты так спокоен, потому что нам
Свою всецелость должен передать.
«Ты говоришь: все наше море плача…»
Ты говоришь: все наше море плача
Осушит ликованье бытия,
Когда поймем, что ничего не значит
Ни боль моя, ни даже смерть Твоя.
Очнемся мы от спячки непробудной
И вдруг увидим цель и смысл пути.
Но это трудно, бесконечно трудно —
Быть может, так же, как на крест взойти.
Ни счастием, ни мукой не измерить
Твою непостижимую красу.
СКАЧАТЬ