– Ань?
Сильно вздрогнув от голоса Димы, ощущаю, как мышцы горла сжимает спазм.
Закашлявшись так сильно что из глаз брызгают слезы, я сжимаюсь в беззащитный комочек, ощущая, как ладонь Димы ласково проходится вдоль моей спины. У меня же возникает ощущение, что лопаток касается ледяное замогильное дыхание. Вот что значит богатое живое воображение!
– Ну, что же ты так? Попей водички, Анют. Вот…
В моих руках оказывается пластиковый стаканчик, доверху наполненный чистой водой из кулера. Еле просипев «спасибо», я все же отклоняюсь в сторону от прохладных рук Димы. К моему ужасу, пока я прихожу в себя, Дима берет в руки мой клатч.
– Я раньше не видел у тебя эту сумочку, – задумчиво вертя клатч в тонких изящных, словно у аристократа руках, замечает Воронов.
Мужские пальцы, словно играючи дотрагиваются до бегунка молнии небольшого дамского аксессуара.
Испуганно вскочив на ноги, я, сжимаю зубы, заставляя себя приблизиться к жениху.
– Ерунда. В масс-маркете купила, – настойчиво вытащив сумочку из рук Дмитрия, поясняю я, прикрывая глаза ресницами.
Будет не хорошо, если он заметит обуревающие меня прямо в эту секунду чувства. Главной эмоцией оказывается страх и, может быть, даже паника. Переступив через себя, я легким плавным движением опускаю ладонь на грудь Воронова, другой рукой же бросаю сумочку в крутящееся кресло позади себя. К моему ужасу из клатча, что благодаря моему меткому броску шлепнулся на край сидения стула, прямо на пол выпадает ежедневник Регины Эдуардовны. Понимая, что это единственный выход из сложившейся ситуации, я бросаюсь Дмитрию Воронову на шею, впиваясь крепким поцелуем в удивлённо приоткрытые полные губы.
Воронов, не растерявшись, обнимает меня за талию, буквально вдавливая мое хрупкое тело в свою спортивную фигуру.
Стоически выдержав настойчивый и неожиданно страстный поцелуй, который, впрочем, никакого отклика в моей душе не вызывает, я упираюсь ладонями ему в плечи, чтобы высвободиться из крепких объятий.
– Ань…– хрипло выдыхает Дима, дотрагиваясь до светлого локона, что лежит возле ворота моей блузки. – Когда уже ты меня пригласишь к себе? – на губах мужчины появляется кривоватая улыбка. – Столько встречаемся, а все за ручки ходим. Мужики узнают – засмеют.
Стараясь избегать настойчивого взгляда Димы, я нервно улыбаюсь, пятясь к столу. Все мои мысли только о валяющемся возле стула ежедневнике.
Пока Дима поправляет стильный тонкий галстук, бросая косые взгляды на стену, выложенную зеркальной плиткой, я умудряюсь толкнуть органайзер носком туфли прямо под стол. И только удостоверившись, что компромата не видно, с облеганием выдыхаю. Но, видимо, зря я так рано расслабляюсь.
Воронов, СКАЧАТЬ