Осень в Сокольниках. Эдуард Хруцкий

Чтение книги онлайн.

      – Ассоциативный ряд.

      – Пожалуй. Вы, Сергей Викторович, проводите нас?

      – Конечно. Я сам еще там не был.

      – Почему?

      – Ваших коллег водил мой реставратор, Коля Ларионов. Я расстроился очень.

      Калугин внимательно и быстро посмотрел на Славского.

      Не простой был это взгляд. Ох не простой!

      И Вадим заметил его. Заметил и учел.

      Симаков стоял в вестибюле особняка и о чем-то спорил с Фоминым. Он тыкал ему пальцем в грудь, возмущенно всплескивал руками.

      Фомин, расставив ноги, облитый темным жарким костюмом, словно врос в пол, и сдвинуть его никакой возможности не было.

      – О чем спор? – Орлов бегло осмотрелся.

      – Товарищ подполковник, Вадим Николаевич, – Симаков даже запнулся от возмущения, – вы послушайте, что Павел Степанович говорит, послушайте.

      Орлов внимательно посмотрел на Фомина.

      – Здесь артельно работали, Вадим Николаевич, – бесстрастно сказал Фомин.

      – Как это?

      – А очень просто. Давайте наверх поднимемся, я вам покажу.

      – Вы, Павел Степанович, – Симаков зло смял сигарету, – конечно, человек опытный, и мы вас уважаем, вроде бы как реликвию.

      Фомин повернулся к Симакову сразу, всем корпусом. Посмотрел на него прищурившись. Глаза его были холодны и бесстрастны, усмехнулся.

      – Реликвия, говоришь, капитан. Вроде бы как экспонат музея криминалистики. Нет у меня на тебя обиды, Симаков. Нету. Потому что с обидой наше дело не делается. Ты вот в академии учишься. Это хорошо. Только сыскная наша академия – это опыт, Симаков. Обиды у меня на тебя нету. Мы здесь не в городки играем, а кражонку раскрыть должны. Так что ум – хорошо, а два – лучше. Ты это уясни, Симаков, тебе до пенсии еще как медному котелку… А наше дело ума да совета требует.

      – Брек, – сказал Вадим, – давайте временно закончим спор теории и практики. Мы не на дискуссии в журнале «Советская милиция», а на месте происшествия. Ваши соображения, Симаков.

      Они поднялись на второй этаж особняка. Что здесь было в те далекие годы, когда домом владел генерал Сухотин, можно было представить, только запасшись могучей фантазией, свойственной, пожалуй, одному лишь Жюлю Верну.

      Зал, который раньше именовался каминной гостиной, напоминал декорацию к фильму об обороне Сталинграда. Окна с выбитыми стеклами, на стенах шесть дыр от медальонов, остатки камина напоминали снарядную воронку.

      – Да. – Вадим взял Славского под руку, – пока это лишь напоминает музей.

      – Вы должны были сюда прийти зимой. 1 декабря мы собирались открыть экспозицию. Собирались.

      Славский подошел к размонтированному камину, хлопнул ладонью по стене:

      – Здесь был фарфоровый камин, подражание Ватто. Работы французского мастера Жюля Пино. Мы разобрали его и должны были отвезти на реставрацию. Шесть медальонов работы Лимарева. Их должен был реставрировать я. Первичную обработку начал прямо в этой комнате.

      – Теперь СКАЧАТЬ