Тревожные воины. Гендер, память и поп-культура в японской армии. Сабина Фрюштюк

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Стараясь избегать внимания к офисной стороне дела, некоторые с жаром рассказывали, как они рады, что могут покинуть кабинеты в час дня «в отличие от служащих, которые должны до полуночи доказывать свою лояльность компании». Ни один из офицеров, с которыми я разговаривал, не казался особенно разочарованным работой в МОЯ, но когда я спрашивала их, что они предпочитают делать, все отвечали, что на базе с солдатами получают гораздо больше удовлетворения, чем выполняя офисную работу в штаб-квартире МОЯ. Обычно они ограничивались лаконичными комментариями вроде: «После всех тренировок я в итоге живу как обычный служащий». Другие говорили: поскольку Силы самообороны «не пользуются уважением как армия, работа в качестве военнослужащего сводится к офисной рутине». Танака Кинуё*, полковник чуть за сорок, вспоминал, как мечтал стать пилотом. Однако, окончив НАС в середине 1980-х годов, он начал продвигаться по служебной лестнице, и постепенно «офисная работа, казалось, резко выросла в размерах, оттесняя на задний план полевую деятельность».

      Однако не всегда ясно, действительно ли всех офицеров, рассуждающих в таком стиле, беспокоит засилье офисной работы и их собственное уподобление служащим (саларииман-ка от английского salaryman; [Endö 1993]). Возможно, подобные утверждения являются лишь риторическим аспектом саморепрезентации, принятой в кругу военных, и это идет рука об руку с восприятием некоторыми военнослужащими себя как «граждан в военной форме», которое Уте Фреверт [Frevert 2001] отметила применительно к военнослужащим немецкого бундесвера36. В Германии система воинской повинности была введена в 1956 году, а альтернативная общественная служба добавлена к ней в 1961 году. К 1980-м годам те, кто отказывался от какой-либо службы, подвергались критике, а призывников, выполнявших общественные работы, приветствовали как «героев повседневности» [Bartjes 2000: 132]. Сегодня две трети немцев, выбирающих альтернативную службу, выполняют работу, которая когда-то считалась женской – этим открывается возможность для дестабилизации гендерных ролей. Даже представители консервативной Христианско-демократической партии приветствуют новый тренд с альтернативной службой как желательный показатель новой «экологии социального» и «культуры помощи» [Bartjes 2000: 142]. В послевоенной Германии образцом подражания для солдата стал гражданин, а не солдат – образцом для гражданина, как это было в первой половине ХХ века [Bald 2000: 110].

      Однако с Силами самообороны ситуация более сложная, поскольку военные по-прежнему ведут постоянную борьбу за то, чтобы отличать свою профессиональную жизнь от жизни гражданских служащих37.

      Писаные и неписаные правила Сил самообороны подталкивают военнослужащих к тому, чтобы они уподоблялись наемным работникам или по крайней мере максимально сливались с гражданскими служащими и обществом в целом. Как подчеркивал майор Катаока Хиро*, начальник Отдела по связям с общественностью СКАЧАТЬ