Маша в тот день была слишком уставшей, а у Гриши уже почти не осталось сил её тащить, и дети присели на ступеньку в каком-то парадном. Казалось, оба только моргнули, а за окнами наступила уже ночь и…
Возвращавшаяся со смены Надежда увидела этих двоих, показавшихся ей вначале очень юными. На лестнице в парадном, прижавшись друг к другу, сидели двое бледных детей. Девушка остановилась, принимая какое-то решение, – на деле она лишь набиралась сил перед подъёмом.
– Вы живы? – поинтересовалась Надя.
– Пока живы… – равнодушно ответил мальчик, глядя, казалось, сквозь стену.
– Все погибли? – поняла девушка, осознавая – дети обречены. – Вот что, – решилась она. – Встали и пошли за мной!
– Вы нас съедите? – пискнула девочка, так и оставшись сидеть.
– Глупости какие! – возмутилась Надежда, поднимая детей на ноги.
Приведя обоих в квартиру, девушка приказала им снять верхнюю запорошённую снегом одежду и идти в комнату. В квартире, конечно, было очень морозно, но не так, как на улице, – немного дров у них всё-таки осталось. Из комнаты вышла работавшая сегодня в другую смену мама. Она, конечно, удивилась, но промолчала, взглянув в глаза дочери.
– В парадном нашла, – объяснила Надежда. – У них никого не осталось, совсем.
– Молодец, детка, – кивнула женщина, а потом обратилась к гостям. – Ну-ка, проходите, вечерять будем.
– Спасибо… – прошептала Маша, не представлявшая себе подобного. Ведь они же были этим людям никем! Совсем никем!
– Как зовут тебя, дочка? – спросила женщина Машу, и вот тут, несмотря на отмиравшие эмоции, на то, что девочка уже ничего не чувствовала, она заплакала, что Зинаиде сказало всё.
– Она Маша, а я Гриша, – глухо произнёс мальчик. – У нас ничего нет, кроме карточек. И никого…
– У вас теперь мы будем, – губы дрогнули в попытке улыбнуться. – Меня зовут Зинаидой, ну, или тётя Зина, а это Наденька, дочка моя. Вам лет-то сколько?
– Тринадцать… – обречённо ответила Маша. Тут случилось совершенно невозможное в понимании девочки – её погладили. Сухая морщинистая рука коснулась Машиной головы, и девочка потянулась за ней всем своим существом.
– Ох… Надя, завтра зайдём в жилконтору поутру, у тебя смена когда? – спросила тётя Зина.
– После обеда, мама, – ответила Надежда. – Предлагаешь их на завод? Но они же необученные?
– Я на токарном станке умею, – припомнила счастливое детство Маша. – У меня папа рабочий! Был…
– Понятно всё с вами… – вздохнула женщина. Оставлять детей одних у неё просто не поднялась рука. Возможно, она вспомнила себя в семнадцатом, возможно, по другой причине, но факт оставался фактом.
И СКАЧАТЬ