– Ещё не молодожёны, – поправила Катя Ивана.
– Да не важно! – отмахнулся тот. – Кстати, отец, ты можешь и сам показать Алексу свою бизнес-империю, и как ей управлять.
– Хм… Я подумаю. Хотелось бы с чего-то полегче начать. Лиза, возьми всё-таки парня завтра с собой. Хотя бы просто покажи, где работаешь и что делаешь.
– Хорошо, – согласилась девушка, взяла бокал вина со стола и принялась пить мелкими неспешными глотками.
– Кстати, сын. Ты не рассказал, как вы с Екатериной познакомились. Хотелось бы услышать эту душещипательную историю.
– Год назад меня перевели в Лёшину Академию. Я вела у него лекции по психологии, – ответила за Алексея Катя. – Там мы и повстречались. А ещё, я была штатным психологом в Академии.
– Хм, – Михаил Сергеевич нахмурился и задумчиво посмотрел в сторону, словно не желая встречаться взглядами с девушкой или сыном. – Вы старше Алекса на пять лет, если не ошибаюсь? Вас это не смущает?
– Да, на пять, – подтвердила блондинка. – И нет, не смущает.
– А вам не кажется, Катерина, что спать со своими учениками, да ещё с такими молоденькими, это немного не этично?
– Мы не спали! – возмутилась девушка и покраснела. – Тогда – нет.
– И мы взрослые люди, отец, – спокойно ответил Алекс. – Мне кажется, это не твое дело…
* * *
– Покурим, Федя?
– Ты же знаешь, Миш. Я не курю.
– Знаю, – Михаил Сергеевич Гордеев поднялся из-за стола, достал из коробки сигару, взял спички и направился в сторону открытой террасы. – Пойдём, Миш. Составишь компанию, раз не куришь.
За весь обед Федор Михайлович не сказал ни слова. И лишь когда все дети Гордеева разошлись и мужчины остались наедине, муж Лизы проронил первые слова. Но не потому, что он стеснялся, или ему нечего было сказать. Вовсе нет. Просто Федор Михайлович любил наблюдать со стороны, анализировать и делать выводы. Ему нравилось это делать – разгадывать загадки, ребусы, строить предположения и делать прогнозы. Мужчина редко ошибался, и именно за это его ценил Гордеев.
– Ты летишь с Лизкой в Торонто? – Михаил Сергеевич выпустил изо рта густое облако сигарного дыма и посмотрел на своего старого друга.
– Придётся. Ты же знаешь, её нельзя оставлять без присмотра ни на день, а тут целых две недели.
– Сочувствую, Федор Михайлович. Сочувствую…
– Это вряд ли, – покачал головой Симонов.
– Да, ты прав. Ты сам захотел жениться на ней, я тебя отговаривал как друга, – хмыкнул хозяин дома, облокотился на резные деревянные перила и задумчиво посмотрел куда-то вдаль. – Что скажешь по поводу нашего младшенького? Будет с него толк?
– Твой парень наивен, как дитя.
– Да он и есть дитя. С огромным членом и мужским развитым телом. Чему их там учили в этой СКАЧАТЬ