– Какого черта?
– Мейр Янис, рулевому после ужина сделалось дурно, – кок пристыженно склонил голову. – Я вышел… прогуляться и увидел, как он потерял штурвал и упал сам. Назначьте…
– Я сам, – коротко бросил Янис и, даже не оглянувшись в сторону Джонни, бросился к штурвалу, крепко сжал рукояти. Но было поздно: судно потеряло курс, сбилось и взяло сильнее на северо-восток. Кок ухмыльнулся в спину капитану и скрылся, не дослушав просьбу позвать к Джонни врача.
Янис простоял на вахте всю ночь. К пяти часам утра начало светать, небо тронуло золотом, и алая полоса рассвета тут же пропала в облаках. Море показалось неспокойным: волны яростно набрасывались на борт, хлестали в обшивку и россыпью брызг летели в лицо, когда нос зарывался слишком сильно. Ветер скрипел в канатах и хлопал парусами, трепал волосы и холодил взмокший от напряжения лоб. Янис успел только один раз глотнуть воды, которую заботливо принес юнга: баркентина рыскала в волнах, и он трижды проклял и кока с его дурным ужином, и рулевого с его внезапным недугом. Дэниэл все крутился поблизости: то бухтовал запасные канаты, то бегал за иглой и нитью, потом присел рядом с Джонни и осторожно потряс его за плечо, чтобы он позволил ему взять порванную парусину. Тот не пошевелился, Дэниэл его окликнул и вдруг отпрянул, отлетев на несколько шагов и пораженно рассматривая свои руки.
– Капитан! – растерянно обернулся к Янису, и тот краем глаза увидел, что на ладонях парнишки темнеет кровь. – Он мертв…
– Что? Как? – не выпуская штурвала, Янис нахмурился, вгляделся в лежащего рулевого и понял, что показалось ему странным в неестественной позе. Дэниэл, пересилив страх и отвращение, перевернул его ничком и поморщился, разглядев торчащую из спины рукоять ножа и глубокую кровавую рану. Маленький рубин в глубине червленой вязи сверкнул, словно еще одна, заблудившаяся капля крови.
– Проклятье, – прошипел Янис. – К штурвалу, живо!
И сам наклонился над убитым, выдернул нож из раны. Юнга послушно ухватился за скользкие рукоятки, но его сил не хватало, чтобы ровно удерживать курс. Без лишних указаний подоспел боцман, сильный крепкий парень чуть ли не вдвое выше юнги, и помог ему, взявшись с другой стороны. Вместе им удалось поставить тугой руль ровно. Янис брезгливо поморщился, разглядев знакомый клинок, когда-то обмененный на хорошее вино и оливковое масло у северян. Марко ла Кайра…
Он обернулся к боцману, чтобы отдать приказ взять кока под стражу, но неожиданно крик марсового, дежурившего на такелаже, разорвал шелестящую морскую тишину:
– Парус на горизонте! Черный флаг, капитан!
На загорелое, осунувшееся лицо капитана хлынула бледность.
– Быстро оба собираться, после поговорим, если живы останемся, – коротко бросил он. – Все наверх! Готовиться к бою!
Юнга почти кубарем скатился по лестнице в трюм. Встрепанный, взволнованный, СКАЧАТЬ