Наскоро омочив короткие темные волосы, Андрей вытерся полотенцем, посмотрел на свое отражение – как обычно, не находя в нем ничего примечательного. У него было совершенно заурядное лицо: худое, слегка вытянутое, темные глаза посажены ни широко, ни близко друг к другу. Сильнее всего, пожалуй, выделялись брови – черные, густые, с «резцами» на кончиках. В остальном же пытливому взгляду не за что зацепиться. Настоящее лицо разведчика.
Торс двадцатитрехлетнего Андрея еще сохранял некоторую подростковую угловатость, но по тонким костям, послушно отзываясь на малейшее движение, перекатывались гибкие развитые мускулы легкоатлета. Благодаря физической форме Волошин мог выдержать и многокилометровый кросс по пересеченной местности, и шестидневный марш по горам. Даром что подобных подвигов от шифровальщика никто не требовал.
Вернувшись в комнату, Андрей облачился в короткие шорты и беговые кроссовки и отправился на пробежку: в половине седьмого утра погода еще позволяла подобную роскошь. Настоящий ад начнется после девяти часов.
Периметр пятиэтажного здания, в котором размещалась резидентура ГРУ, был обнесен высоким бетонным забором и охранялся местными силами правопорядка. Однако, зная, насколько сильны эти «силы», разведка предпочитала стеречь выделенную ей территорию самостоятельно – крепкие ребята из спецназа ГРУ посменно дежурили на постах.
Естественно, без особой надобности никому из разведчиков покидать территорию не рекомендовалось, так что по утрам Андрей бегал вдоль забора – по кругу диаметром около трехсот метров. Это было меньше стандартного легкоатлетического стадиона, но особого раздражения у Волошина не вызывало. Из-за высокой влажности не так уж и много он наматывал – километра четыре, после чего, обливаясь потом, делал растяжку возле заброшенной клумбы и подтягивался на старом брутальном турнике из пары свай и металлической трубы.
В то утро он уже закончил с бегом и растяжкой, переходя к подтягиваниям, когда из главного здания показался Петрович. Высокий и широкий, с внушительным животом, начальник шифроргана резидентуры походил на доброго мишку, из чувства долга патрулирующего заснеженный лес. Непосредственный начальник пришелся Андрею по душе: спокойный, даже флегматичный, он фильтровал приказы сверху и, обладая той служебной мудростью, что приходит после тридцати, не имел привычки нагружать подчиненных ненужной работой.
Обычно Петрович поднимался не раньше восьми, поэтому его появление в столь ранний час наводило на мысли о чем-то срочном. Одетый в растянутую СКАЧАТЬ