Русь изначальная. Валентин Иванов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ зря не скажет. Видно, присмотрела приметы, заглянула в совершающуюся тайну.

      Чтобы не испортить вещего слова, Краса, поворачиваясь на все четыре стороны, в каждую закляла:

      – Сделай, сделай, сделай, сделай! – и призналась Анее: – Я и сама было думала так. Сказать-то боялась, чтобы не испортить. А он-то, голубчик мой, стал сильно толкаться. Ох! – Краса положила ладонь на живот. – Услышал! И впрямь мужичок!

      – Теперь уж не бойся слова, дело свершено то, – успокоила Анея. – Будет мужик у тебя.

      Старуха ласково погладила Красу по голове, туго повязанной платком.

      Ласка растворяет непривычное сердце. По увядшим щекам Красы потекли непрошеные слезы.

      – И чего мне себя беречь-то, – запричитала она, – кому нужна я? Был бы у меня муж какой-никакой, а был бы со мной, уж я бы его, голубя, холила. А этот? Когда раз в месяц, когда через два прискачет из слободы, как чужой. Слова не скажет, знай ему рожай и рожай! Ему бы мечи, да копья, да дружина, сам весь он как каменный идолище.

      – Такова наша доля, носи да корми, корми да носи, пока женское в нас живет, – строго возразила Анея. – Наш бабий живот собой род-племя несет, без нашего бабьего дела россичи истощатся. Я не припомню, скольких рожала. Ныне дочь живет. От старшего сына, которого хазары побили, двое внучат живут, третий мой роженый – Ратибор. Остальные малыми перемерли. А все же я перед родом не должница.

      – Да разве я перечу, матушка, – жалобно сказала Краса. – Я Всеславу рожала, не моя вина, что дети не жили. Вот, гляди, девочка растет, другого мальчика в себе ношу. Радуницы да навьи помогут, вырощу парня.

      Положив щеку на ладонь, Краса заговорила нараспев:

      Рожу, выкормлю,

      слезою вымою,

      собой выкуплю

      сына милого.

      От лихого зла,

      от напасти всей,

      от беды денной,

      от беды ночной

      заслоню его…

      Упав головой на стол, Краса снова заплакала и вдруг засмеялась:

      – Я так его выхолю, что мой он будет, матушка Анея, только мой. Второй будет пусть Всеславов, а этот – мой!

      – Милая, – внушала Анея, – будет он свой собственный, как все сыновья наши. Не будет роду добра, коль наши сыновья будут дома сидеть, за материнский подол держаться; нет нам добра, когда нас сыновья бросают для копья да меча. И так сердце рвется, и так рвется. И нет из нашей горькой доли иного спасенья, как сердце крепить и крепить, себя побеждать. Понимай – так жили, так жить будем. Стало быть, иначе нельзя.

      Замолчала Анея, и такая тишина в доме сделалась, будто смерть навестила живущих. Неслышно ступая, подошла к столу дочка Красы, залезла на лавку, дотянулась до миски с медом. Женщины очнулись.

      – Благодарю дом сей и род сей за привет да за ласку, – произнесла старуха.

      Шепча обращение к огню, она отрезала кусочек мяса, бросила его с хлебными крошками на пепел очага. Туда же плеснула молока и капнула меда – для предков.

      Горобой все СКАЧАТЬ