– О, злость я обожаю, – хохочет гость из преисподней. – Но в твоём случае, это злюкость маленькой мышки.
Стараюсь себя успокоить, потому что всё же внутри меня цветёт чертополох страха перед нечистой силой.
– Пойдём, недотёпка, – тянет меня огромная ладонь в кварталы мёртвых.
За минуту Фелисатер находит нужную тропинку между могил, и мы оказываемся перед свежей горкой земли и чёрным крестом. С фотографии надменно глядит моя бабуля.
– Прикладывай ручонку, девчуля, – демон манипулирует моими руками, словно опытный кукловод.
На удивление дерево, влажное от утреннего тумана, отдаёт страшным жаром. Я отдёргиваю пальцы.
– А каково было бы мне, – мой спутник наклоняет голову набок.
Он изучает фото, текст, обходит вокруг могилы.
– Но панихиду здесь не проводили, – изрекает он вердикт. – Вы, человечки, очень забавные. Отрекаетесь от своих ангелов, потом вас хоронят со всеми, ставят освящённый крест, но не отпевают.
– Наверное, моя родня знала, что она ведьма, – вспоминаю разговоры моей милой семейки на поминках.
– Неважно. Твоё дельце сейчас – приложить снова рученьку и позвать бабушку.
Зрачки демона пульсируют, складываясь в щели и снова расширяясь. Почему- то моя интуиция подсказывает, что это признак гнева. Поэтому выполняю рекомендацию беспрекословно.
– Бабушка… – шепчу я, превозмогая боль, которая стучит огненными молотками в висках, затылке, спине, плечах, даже стопах. – Раба божия Елизавета.
Вижу, как земля на могиле складывается в воронку грязи.
– Какая я тебе раба божия? – шипит знакомый голос.
Из воронки вырываются две руки, усеянные перстнями. Ощущаю противный привкус подступающей рвоты. Когда бабуля появляется из могилы наполовину, я автоматически отворачиваюсь.
– Какого чёрта вы меня разбудили?! – кажется, что противное шипение раздаётся в моей черепной коробке.
– Спрашиваешь ты у чёрта, дорогуша, – хохочет Фелисатер.
Потом демон распускает огромные лучи. Я невольно гляжу на него и понимаю, что это крылья, горящие за спиной моего спутника. Глаза его тоже хранят память о преисподней. Из клыкастой пасти вырывается синее пламя.
– Говори, жалкая старуха! – голос гостя из ада из вкрадчивого превращается в сострясающий воздух. – Говори, что прячешь в картах!
Испуганные вороны добавляют его речи аккомпанемент в виде зловещего "каааар". Грязная холодная рука хватает меня за край пальто. Я настолько испугана, что не могу кричать и сопротивляться.
– Он должен был занять место её души… Потому что девчонка уже родилась такой!
По глазам Елизаветы Синицыной невозможно понять, говорит ли она правду… Одна глазница уже пуста, в ней ползают опарыши. Второе око плотно закрыто бледным веком. Я сама себе удивляюсь, СКАЧАТЬ