Люди возле лошадей. Дмитрий Урнов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ крестьянской семьи по мере головокружения от успехов, чем отличалось раскулачивание, шестеро оказались сосланы, один из них уцелел, пошел на фронт воевать, был убит и похоронен в братской могиле недалеко от Орла, известил меня Областной военком.

      В каникулы, летом, за городом, я готов был топать четыре километра от дома туда и обратно, два раза в день, чтобы пасти лошадей и гонять в ночное. Когда я вспоминаю о ночах, проведенных у костра за разговорами со стариком-табунщиком, в груди у меня что-то бродит и подкатывает к горлу. Но пасли мы лошадей пешки, как выражался табунщик, на своих двоих, я же мечтал поездить верхом. До этого ездил в манеже, а тут – простор. Пошел к заведующей скотным двором и застал ее за дойкой одинокой коровы в пустом коровнике. Спрашиваю: «Вы и лошадьми заведуете?» Заведующая, в очках и синем халате, на мой вопрос ответила вопросом: «А что?» Я повторил свой вопрос, а она – свой.

      Тогда я набрал воздуху и начал: «Я комсомолец, дачник из Москвы…» Обрисовал свой жизненный путь, отметил, что начал заниматься конным спортом, а в заключение сказал: «Прошу дать мне возможность ездить на молодых, еще не объезженных лошадях». Заведующая спросила: «Повторить все это еще раз сможете?» Услышав, что смогу, продолжила: «Сама я вам разрешить ничего не имею права. На то есть начальство. А вообще дело неплохое, молодняк стоит без дела. Пойдем к председателю, и ты ему все то же самое выскажешь».

      Председатель сидел в правлении за письменным столом между стеной и печью. Плотно сбитый, маленького роста, с металлическими зубами, когда он говорил, то съеживал лоб, словно стараясь удержать в голове важную мысль. Бригадирша села на стул, стоявший рядом с председательским, и, указав на меня, сказала:

      – Вот, послушай, – словно запустила патефонную пластинку.

      Ещё раз обрисовал я свой жизненный путь, закончив просьбой: «Жить мне или умереть – в ваших руках». Председатель сморщил лоб и сказал: «Нет, лошадь я не дам. Не могу дать. Я сам старый кавалерист и знаю, что вдруг, если левый поворот, к примеру, задняя нога – чик! Ведь меня за это посадят, так? – задал он вопрос и сам же ответил. – Посадят». Затем наступило молчание. Вдруг председатель, словно его озарило, выпалил:

      – Назначу объездчиком! – и продолжил: Дам в руки удостоверение, дам лошадь, седло и кнут, – при слове «кнут» он поднял руку над головой, – человека своего дам, и вы будете ездить, не быстро, не галопом, будете ездить рысцой и осматривать поля. Это нам нужно.

      Объездчик – целые часы в седле, и я сказал: «О таком могу только мечтать».

      – Я с вами согласен, – сказал председатель и вдруг, ощетинившись, выкрикнул: – Но если вы будете безобразничать (поднял над головой руку как бы с кнутом), я приму меры. Меры!

      На следующий день рано утром я уже топал в колхоз, чтобы приступить к исполнению обязанностей конного сторожа объезжать колхозные угодья и следить, чтобы не было потравы. В колхозе я тут же отправился к председателю. Он встретил меня металлическим блеском зубов, то есть улыбкой. Поздоровался со мной за руку и говорит:

      – Пойдемте СКАЧАТЬ