Онтологически человек. Марина Аницкая

Чтение книги онлайн.

      Дома стало легче. Или сложнее. Чары Каэр-Динен больше не стояли между Нимуэ и ее памятью. Нимуэ смогла оглядеться вокруг – не вовне, внутри себя. Внутри была одна темная спекшаяся масса, похожая на потеки лавы – и в нее была вплавлена тонкая, как волос, память о чужих методах восприятия.

      С этим можно было работать. Хотя бы попробовать.

      Первое, что она сделала – она стала искать информацию.

      Можно ли выйти в Аннуин в одиночку?

      Можно.

      Выйти можно.

      Вернуться… вернуться – это другой вопрос.

      Она подумала и решила, что терять ей все равно, в принципе, нечего.

      Напугало ее другое. Она попыталась сменить форму – и не смогла.

      Ни рыбой (уклейкой, скатом, форелью), ни птицей (ястребом, совой, стрижом, сойкой), ни зверем (рысью, лаской, ящерицей) у нее не вышло. Ни один из привычных обликов не давался.

      Причина, конечно, лежала на поверхности.

      На самом деле ей хотелось быть человеком и только человеком.

      Все остальное утратило вкус, и смысл, и цель.

      Это-то и пугало Нимуэ – все, что было дорого, приносило радость и удовольствие, наполняло мир дышащим, текучим, легким и стремительным чувством потока, единством множества форм, перетекающих из одной в другую – все померкло в сравнении с итогом творения.

      Ничего страшного, сказала Эйрмид. Ты же видишь, большинство из нас используют человеческий облик по умолчанию. Он очень удобен, и из всех доступных вариантов дает самую большую маневренность в пространстве выбора. Принятие антропоморфной формы – это одно из тех решений, которые по-прежнему продолжают себя оправдывать со времен Разделения.

      Но имитация тяготила Нимуэ. Ей не нужна была форма, ей нужна была суть. Способность вместить в себя невмещаемое.

      А это было невозможно.

      Было несправедливо утратить все в один миг. Не по своей вине; ни по чьей вине вообще. Но, как сказал Вран – тварный мир вообще не имеет никакого отношения к справедливости.