Николай. Мой друг Ленин. Анна Милова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и всюду появляется подтянутой и нарядно одетой, с высокой причёской, на каблуках и в лёгкой дымке горьковато-сладких духов.

      С детства его поражало различие – maman* в своих комнатах ходит в простом платье, с грустным лицом, ругая детей за любую шалость, что так странно, ведь papan* всегда добрый и тёплый со всеми детьми – родными и чужими.

      Они хохотали, прыгали, висли на нем, забирались на спину этому русскому «медведю», от чьего слова порой зависел весь мир.

      – Дети, быстро слезайте с русского царя! – кричал их датский дядюшка.

      – Ничего, дела Европы подождут, пока царь играет с детьми, – смеялся отец.

      Детство казалось светлым и чистым, только слёз maman он боялся, и сам не знал, почему – тогда и у него внутри всё начинало ныть и дрожать.

      И он убегал из дворца сюда, в парк.

      Он счастливчик, но всё же ощущает хрупкость жизни, словно это не его, а чья-то другая жизнь и чужая, а не его семья.

      Если со старшим братом Георгием он дружил, любил слушать его остроты (мальчик с детства шалил и дурачился, придумывая розыгрыши, передразнивал министров, фрейлин и прислугу), то младший братец Миша порой докучал: этот худенький, как тростинка, беленький мальчик был любимцем отца. Послушный и старательный в учении, он являлся примером для детей, и потому раздражало в Мише все, даже его манера говорить по- английски «зис» («это») вместо мягкого «вис», как учил гувернёр-англичанин. А Ники говорил по-английски лучше брата.

      Мария Фёдоровна продолжала отчитывать сына. Опять он не так ответил тому министру – нужно было сказать по-другому. Вот и сюртук у него помятый, кто там следит за его гардеробом? Может, Ей не колоть зря пальцы, отпарывая и перешивая алмазные пуговицы с одежды детей, а уж лучше отутюжить мужу костюм? (свою невестку Аликс maman называла всегда только «Она», что жутко его злило).

      Оправдываться не было смысла, лишь сердце заныло сильнее, но жить с немой болью внутри он привык.

      Укалывая Аликс, девочек и даже маленького Алёшу, maman лихо попадает в его больные места. И не знает он, как успокоить штурм её упрёков: никогда не мог он найти нужных фраз, чтоб она поняла его, потому что с детства в её власти, любит её и боится, а maman, отлично это сознавая, ещё больше играет на его чувствах, будто он старая расстроенная гитара с тонкими, слабыми струнами.

      Но Боже упаси укорить в чём-то её саму – она тут же начинает плакать. Слёзы матери и жены ему невыносимы.

      Он придумал такую уловку – задавать ей вопросы о её жизни:

      «Когда ты выезжала в театр? Как здоровье госпожи Н.? Какую новую книгу ты прочла?»

      Тогда она переключалась, а с его сердца срывался камень.

      – Что ж, изволь Ники, – переводя дух, и, воткнув в песок аллеи кружевной зонтик, как копьё, maman остановилась. У её ног вертелась и тявкала японская собачка. – Читаю Карла Маркса.

      – Маркс? СКАЧАТЬ