Пасынки отца народов. Мне спустит шлюпку капитан. Валида Будакиду

Чтение книги онлайн.

      Наконец, вся мокрая, Аделаида на негнущихся ногах сползает с постели.

      Куда?! – мама перехватывала её на полпути. – Походи немного по комнате, пусть раствор впитается, ну! А то ничего не выйдет! Только вода выльется! Походи, давай походи по квартире!

      Она ходит, ходи и ей и кажется, что этому безумию не будет конца. Она уже ненавидит не только англичан, а почти всю Западную Европу.

      Да, пожалуй, температура если даже и была, то скорее всего должна была непременно упасть. Но градусник ей так и не ставят. После клизмы её снова кладут в постель. Сейчас должен начаться второй, не менее важный этап лечения.

      Теперь её одевают в толстую ночную пижаму, накрывают двумя-тремя одеялами и дают выпить горячий чай с малиной. Потом ещё один стакан, потом ещё один маленький стаканчик. Первый стакан идёт замечательно. Малинка вкусная, пахучая. Второй уже с трудом. Хочется солёного огурца, а не чая. При виде третьего стакана у Аделаиды спазмирует пищевод, но всё равно надо его выпить. Этот метод называется «перепотевание». Смысл его, как подробно разъяснил папа, заключался в том, что микробы живут при определённой температуре, а если температуру повысить, то они «издохнут». Такого эффекта можно добиться, если, например, поместить заражённые хирургические инструменты в стерилизатор, или прокипятить шприц. «Микроби всэ-всэ-всэ издохнут!». Оказывается, то же самое произойдёт, если они поселились в организме. Тогда организм надо нагреть, чем больше – тем лучше, и микробы тоже «всэ-всэ-всэ издохнут»! Человек должен сильно «нагрэца» (нагреться), сильно вспотеть, потом человека переодевают, меняют мокрое постельное бельё, и он на следующий день выздоравливает!

      После чая с малиной около Аделаиды один из родителей присаживался на стул и внимательно наблюдал: правильно ли она потеет? Из-под одеяла имели права торчать только нос и глаза. Их желательно было зажмуривать, чтоб не отвлекаться. Дурацкая пижама пот не впитывала. Он тёк по всему телу струйками, сливаясь в ручейки и речушки. Аделаида могла бы даже нарисовать их русла и причудливые бассейны, в которые они впадали. Всё тело противно липло, пот даже затекал в глаза, но смахнуть его не разрешалось. Это уже называлось «высунуть руку». А за «руку» вполне можно было схлопотать ещё одно одеяло.

      Сердце колотилось как бешеное. Казалось – ещё мгновение – и оно разлетится на маленькие мокрые тряпочки. Голова раскалывается от боли… И даже не это самое страшное! Мучительней всего – ощущение страшной жажды. Язык сухой и шершавый, как будто кто-то подшутил и заменил его на ржавый рашпиль. Но пить нельзя! Вода испортит всё «лечение» и придётся чай и одеяло начинать заново. Аделаида лежит в полузабытье и остатками мыслей хочет понять: «Если я должна умереть, то может всё-таки лучше от микробов, чем так мучительно и медленно без воды?..»

      Потом Аделаиду всё же переодевают, перестилают ей постель и приступают к третьему этапу лечения.

      Надо выпить СКАЧАТЬ